Паркинсон выглядела… неплохо. Изумрудное платье, заканчивающееся примерно на ладонь выше от середины бедра, легкий ореол, отдалённо напоминающий нимб, повис над головой и послушно следовал за каждым движением девушки. Завидев Драко, она улыбнулась и подбежала к нему на своих высоких каблуках, встречая на полдороги.

— Ты прекрасен сегодня, — шепнула в самое ухо, обхватывая Драко за шею.

Кажется, положено говорить комплименты дамам, а не наоборот.

Но он промолчал. Обнял её в ответ на полнейшем автомате.

Просто потому, что так было нужно. Ему самому — в первую очередь.

Взгляд же блуждал по толпе. Искал.

Ни одного светлого платья, похожего на то… Паркинсон отстранилась, взяла его за руку, воодушевлённая, и потащила было к остальным, когда чья-то ладонь припечаталась к плечу Малфоя, останавливая.

Слизеринец развернулся, упираясь взглядом в Поттера, который стоял прямо перед ним и сверлил взглядом сквозь очки. Лицо, как и у Драко, было покрыто искусственными шрамами.

— Ещё раз прикоснёшься ко мне, Поттер, и, уверяю тебя, найдёшь эту руку в каком-нибудь очень непотребном месте.

Взгляд гриффиндорца стал острее. Холоднее в миллион раз, но… он промолчал. Это напрягло.

— Что-то забыл? — тут же взвилась Пэнси, выступая вперёд, но Малфой дёрнул её за запястье, возвращая на место и игнорируя возмущённый писк.

А потом этот вопрос. И всё существо подобралось.

— Где она?

Что?

Вот… блять.

— Кто — “она”? — процедил Драко, в то время как сердце зашлось в ударах.

Не дай Мерлин, Поттер. Не дай Мерлин ты не уследил за ней.

— Ты знаешь, — рявкнул тот, делая шаг вперёд и не отрывая взгляда от слизеринца. — Гермиона. Где она?

— Откуда мы знаем, где твоя мерзкая грязнокровка бродит?

Паркинсон.