– Не хотел спать, – сказал он, не соврав. – Да и сейчас сна ни в одном глазу.

Рита села на диване, провела ладонью по лицу, скорчила гримасу.

– Я не храпела?

– Да так, похрапывала маленько, – усмехнулся Макар.

– Надо же как уснула… Кошмарные дела творятся, а я дрыхну, как сурок зимой. Ну что я за человек такой, а? Топтались бы по комнате с десяток монстров, не услышала бы.

– Ты до этого больше суток на ногах была.

Рита зевнула, потянулась.

– Это да. Набегалась вчера. Ладненько, пойду чайник поставлю и умоюсь.

Она поднялась и, лавируя между коробками, вышла из комнаты. Макар сунул обрезок трубы в сумку и подумал, что было бы неплохо совершить утреннюю пробежку, для бодрости. Планировал ведь вчера. Но сейчас не до пробежки. И Риту оставлять одну не хотел. Он встал с кресла, размял шею, энергично покрутив головой, нанёс серию ударов по воображаемому противнику, сделал десяток приседаний и на этом его импровизированная короткая зарядка закончилась.

– Нам нужно будет хорошенько позавтракать, – задумчиво сказала Рита, выйдя из кухни. – Я омлет начала готовить, с сыром и помидорами. Приглядишь за сковородкой, пока я умываюсь?

– Конечно, – кивнул Макар.

Через десяток минут омлет был готов, разложен по тарелкам, на широком блюде лежали бутерброды, в кружках дымился чай. Рита глянула на часы, стрелки которых показывали без пяти восемь.

– Нужно тётушкам Вадика позвонить. Надеюсь, они уже проснулись. Съесть ничего не смогу, пока не позвоню.

В коридоре, заметно волнуясь, она сняла трубку домашнего телефона, набрала номер. Макар стоял в дверном проёме, прислонившись плечом к косяку, глядел на неё и мысленно твердил: «Пускай у Вадика всё будет в порядке! Пускай всё будет в порядке!..»

– Алё! – сказала Рита с натужной бодростью. – Зинаида Петровна? Это вы? Я хотела бы…

Её лицо внезапно помрачнело, будто тяжёлые сумерки резко сменили ясное утро. Голос осип:

– Зинаид Петровна… Что случилось, почему вы плачете? Ну же, пожалуйста, ответьте мне. Что-то с Вадиком, да? Перестаньте плакать и ответьте!

Сокрушённо покачав головой, Макар решил, что ответа уже не требуется. Случилась беда, Вадика больше нет. Однако внутренний, теперь совсем уже слабый голосок, продолжал твердить, словно по инерции: «Пусть всё будет в порядке… пусть всё будет в порядке…»

Рита медленно, как в тягучем сне, положила трубку, потом упёрлась ладонями в стенку, склонив голову и глядя в пол перед собой невидящим взглядом. Макар подумал, что она сейчас разрыдается и поймал себя на мысли, что ему не хочется этого видеть. Появилось жгучее желание отвернуться, зажмуриться, лишь бы не смотреть, как Рита страдает.

Но она не разрыдалась. Отстранилась от стены, сжала кулаки и выдавила: