По-честному, я бы и сейчас предпочел, чтобы моим ранением занялся кто-то другой… Вот только, кроме меня и Маши, никого нет. Да и с девушкой, после происшествия, не все так однозначно. Я, конечно, стараюсь особо не заморачиваться пока что. Но предательские мыслишки, нет-нет, да забредают в голову…
Осторожненько… Едва сдерживая дрожание руки, пытаюсь оттянуть края распоротой ткани по сторонам. Черт, прилипло… Но с другой стороны, вернулась боль. Слабая, тупая и ноющая, но все же. Подтверждение того, что рука у меня пока имеется. Совсем с ума уже схожу… Радуюсь боли, хе-хе…
Черт… Черт. Черт!
Все твари бездны и приспешники Морены! Гребанный убийца…
Одного взгляда, который я тут же отвожу в сторону, чтобы не стошнило, хватает для того, чтобы оценить мои перспективы. Точнее, полное их отсутствие. Не знаю, что за оружие использовал тот человек, которого мне удалось добить на улице. Сейчас осознаю, что только чудом и тем, что он был ранен.
Мясо на моем предплечье, стесано почти до кости. Немного дальше к локтю, и вовсе бы отвалилось. А так… Висит шматок, буквально на ниточке. Сосуды, жилы, нервы… Все разрезано, будто лезвием. Понятно, почему столько крови из меня вылилось. Артерия перебита…
Все… Даже если у меня получится, каким-то образом сделать так, чтобы кровь, как только я размотаю импровизированный жгут снова не полилась потоком, руку не спасти. Если только срочно не найти опытного хирурга-мага. Все же, надежда была, что не такая серьезная рана. Ну, я же живой…
Крепко зажмуриваю глаза, так, что до слез и глубоко вдыхаю воздух, пытаясь успокоиться. Хотя бы немного… Что я тут разнылся, как девка какая-то… Отец рассказывал, что у него в отряде, ну, когда он еще служил, был воин потерявший ногу в бою, и ничего. Выжил, а потом вроде маги восстановили. Не помню точно.
На крайний случай, можно же просто жгут не снимать. Угу… начнется некроз тканей, гангрена и так далее, со всеми вытекающими… Зря, похоже, так старательно готовился к экзамену. С моим-то воображением. Да и без воображения, ничего хорошего не предвидится.
Руки я лишусь в любом случае… Ну, нет в окрестностях Белецка лекарей, способных полностью вылечить такие ранения… Просто нет. Или…
Дядя Слава. Если только он. Коли от лихоманки может вылечить, то моя рана и вовсе ерундовиной будет. Надо сделать всего ничего — добраться до его убежища в горах. Больше сорока верст, по зимнему лесу, раненому… хе… Да раз плюнуть!
Вот сейчас, как соберусь с духом, как перевяжу рану! И сразу в путь! Один пойду. Без припасов, пешком! Эх, разбегайся зверь лесной! Княжич идет!
Даже смешно стало от пришедшего в голову бреда. Ну серьезно… Сорок верст. В таком состоянии… Это что-то вовсе не реальное. Нет, вообще, не такое уж большое расстояние, если так подумать…
Да и опять же, так подумать… Можно же лошадь где в селении ближайшем прикупить. Или украсть. Воровать нехорошо, знаю. Только с учетом моего нынешнего статуса, это будет сущей мелочью, не стоящей внимания.
Так, понемногу, из абсолютного бреда, идея добраться до отшельника-лекаря, превращается во вполне реализуемый план. Чертовски трудно реализуемый, но все же… Не безнадежный. По крайней мере. Все лучше, чем попасть в руки очередных охотников за моей головой, или умереть от гангрены.
Кстати, надо бы все же заняться рукой-то… Или попробовать Машу разбудить? От одной мысли, что мне придется обрабатывать жуткую рану на левой руке, к горлу подступает ком и позывы тошноты начинаются.
— Маш… Маша… — Все же, склонился ко второму варианту. Вот теперь бужу девушку, осторожно тряся ее за плечо.
Нет, ну я честно попытался сам. Даже облил спиртом, чтобы немного продезинфицировать. А потом, когда попытался бинтом притянуть срезанный ломоть мяса на место, сдался… Одной рукой сделать это просто не получается.
— Маша, проснись… — Голос хрипит. Так и не попил, внутри все пересохло. Да и громко говорить не получается. — Маша… — Делаю попытку еще разок тряхнуть.
— Ну… Пап… Сейчас встану… — сонным голосом, сначала вытянувшись во весь рост, а потом повернувшись на другой бок, бормочет в ответ.