Не совсем посреди, конечно, на дороге, не дела это не меняет. Сидит на кровати, подложив под спину подушку, чуть прикрыв глаза, и слушает, о чем Андрей с травницей разговаривает. Вторую кровать занимает Аким. Тоже слушает, но лежа. На ноге, вместо палок, притянутых обрывками ремней от упряжи, уже нормальный лубок наложен. Интересно, почему не гипс?
— Вот и зря, что не стал настаивать. — Баба Тая, наставительно выставила перед собой указательный палец. — Али, думаешь, не доложит, где ты князя спрятал? — С кровати Глеба Георгиевича доносится легкое покашливание. — А уезжать вам пока не следует. Хоть немного нужно восстановиться. Так, что Андрюша, зря ты графа то отпустил.
Андрей и сам понимал, что так себе укрытие в доме у травницы, но выбора пока особого нет. Он, в общем-то, и не собирался тут задерживаться. Тем более, кони были, повозку можно в деревне прикупить. Но вот слова целительницы, о том, что необходимо задержаться, ломали планы.
— Баб Тай, а что? Что-то серьезное, что мы не можем уехать? — Андрей, будто и нет тут князя, который между прочим все слышит, решает все-таки уточнить.
— Ну, у князя… Да не фыркай княже, неужто думаешь, что тебя узнать сложно? — Это она в сторону Глеба Георгиевича, что-то пробурчавшего себе под нос. — Почитай, до самого Радославля, других таких и нет. Да и, матушку твою, покойницу я помню. Хорошая была женщина… — И снова к Андрею поворачивается.
Это она что же, смогла расслышать что там князь бормочет? Сам Андрей вообще ни одного звука не разобрал. Но видимо по поводу того, что его князем назвали. По приезду, никто не представлял пациентов.
— Баб Тай, так что с князем-то? — Андрей старается переключить разговор обратно в конструктивное русло. В одном она права — времени у них на раскачку и отдых не много. Никакой гарантии, что больше отрядов, охотящихся на князя, не появится, нет.
— Да что с ним может быть. — Травница чуть усмехнулась. — Возраст, Андрюш, возраст. В такие годы, бегать по лесам от злыдней разных, это уже не то, чем стоит заниматься. Давление и скакнуло кровяное. Хорошо, что ко мне успели, а так бы уже и тризну справлять пришлось.
— Баб Тай, а откуда ты знаешь, что от злых людей князь убегал? — Андрей, чуть напрягся, услышав такой ответ. Причины, по которым князю стало плохо, он не называл.
— Ой, да не беспокойся, милай. Не выдам я вас. — На лице старушки расплылась улыбка. — И вообще, пока вы тут, не один лиходей вас не тронет. Эх, Андрюша… Недоверчивый ты, слишком. — Травница аккуратно коснулась его лба своей шершавой сухонькой ручонкой. — Людям, ежели они тебе зла не сделали, верить нужно. Ладно, пойду я. Понадобится чего, крикнешь Глашу, подмогнет. — С этими словами, она развернулась и направилась к выходу, по пути накинув на плечи полушубок, на волчьем меху.
Андрей взглядом проводил травницу, и только, когда уже дверь за ней закрылась, сообразил, что совсем из головы вылетело поинтересоваться состоянием Акима. Хотя, там и так все понятно, даже ему. Перелом. Явно нескоро сможет бегать. Но, Андрей бегло осмотрел остатки возка, и мог вполне ответственно заявить — то что слуга князя жив, это определенно чудо.
— Вот смотрю я на тебя, Андрей и удивляюсь. — Едва дверь за травницей закрывается, князь тут же нарушает молчание. — А заодно, понимаю, в кого Марк такой.
— Зачем? — Все еще находясь в собственных мыслях, Андрей реагирует на автомате, не дослушав вопроса. — То есть, какой такой? — Найдя глазами табурет, он подтягивает ногой его к себе, и присаживается рядом с кроватью князя. Поговорить до этого момента у них не имелось возможности, и сейчас явно не избежать беседы. Да и ни к чему. Обсудить действительно необходимо.
— Непредсказуемый. Не понятно, что выкинешь в следующий момент. — Чуть дернув уголком губ, отвечает князь, будто улыбнутся собирается, но глаза серьезные, как никогда. — Остановится на постой в Пахомовке, да еще и на подворье Таисьи-целительницы… Мда, наглости тебе не занимать, это точно.
— Эм, а что не так с бабой Таей? — Андрей недоуменно уставился на князя. Вообще, он ожидал несколько иного начала разговора. — Милая старушка. Обходительная, да и вас вон с Акимом подлатала.
— Слышишь, Аким, Таисья-целительница, у него милая старушка. Ха-ха… — Князь все же не сдержал смеха, обращаясь к слуге, лежащему на соседней кровати. — Ух, уморил, да…
— Может все же объяснишь, чего смешного-то? — Андрей никак не мог въехать в причины смеха князя.
— Уф… Ты, когда выбирал, где остановится, чем руководствовался? — Князь, резко оборвав смех, серьезным тоном интересуется у него. — Это ж надо было додуматься, на постой встать в деревне рифейцев. А Мать-наставницу рода, милой старушкой назвать. Ты хоть понимаешь, что отсюда выйти могут далеко не все, живыми. Да и зайти, тоже… Друиды, они ведь особым гостеприимством не отличаются.
— Глеб, вот ничего не понял, что ты сейчас мне тут задвинул. — Андрей мотнул головой. — Ну, рифейцы, друиды, всякое прочее. Для меня это всего лишь слова. Точнее, значение одного слова знаю, но не уверен, что у вас, оно совпадает с нашим. Кратко — в чем проблема?
— Проблема — в том, что в эту деревню, вход для чужаков закрыт. Бывает, что и пропадают люди. Видят их на околице, и все. Никаких следов. Даже те, кто обращаются за помощью к рифейцам, стараются на ночь не оставаться здесь. Да и вообще, слухи разные ходят. Кто-то говорит, в жертву приносят своим кровавым богам. Кто ж этих аборигенов поймет… — Князь, прежде чем ответить, какое-то время думает. — Живут они замкнуто, родовыми общинами. Во главе общины обычно самая старшая женщина рода. Вот, как Таисья-целительница. Мстительные и злопамятные. Не дай бог, тронуть кого из них — нашлют проклятья, человек сгинет мучительной смертью и все. Одно хорошо — не задиристые. Так бы давно, на месте Белецка, вековой лес шумел.