Патриция демонстративно удалилась в сторону балкона.

– Эта женщина меня доконает, – пожаловался Фабрис, подходя к столу.

Ему налили ярко-красного пунша. Он залпом осушил бокал.

– Вот скажите, мадемуазель, что Вам, женщинам, нужно? Она меня пасёт, будто овцу на пастбище… Шагу нельзя ступить.

Вздохнула.

– Вы хотите честный ответ или же предпочтёте общее замечание?

Дюваль заинтересованно на меня посмотрел.

– Первый вариант.

– Ваша девушка…

– Жена, – оборвал он меня, – продолжайте.

– Ревнует. Боится, что её любимый мужчина найдёт себе более красивую женщину, чем она.

Я, конечно, солгала. Приукрасила действительность. Но я, же не могла сказать прямо…

– Вы идеализируете отношения, дорогая. У Пати красивое тело, но она, как и многие, жаждет моих денег. Пока они со мной трахаются…

Я театрально прикрыла рот от подобного слова. Специально… Пусть думает, что я непорочная девочка. Боже, веду себя, как стерва. Мне противно от своих действий. Но на кону деньги. Большие… Они помогут Арману, должны помочь.

– Извините, – промямлила я, – не привыкла к подобным выражениям.

Фабрис махнул рукой и засунул в рот канапе с сыром.

– Это безумно хорошо. Вы напоминаете мне этим мою, малышку, дочку. Эмилия… была прекрасным ребёнком, хорошей дочерью и милой девушкой…

– Мне жаль, – прошептала я, – терять близких, всегда тяжело.

– Вы тоже теряли? – серые глаза посмотрели на меня.

– Да. Родного человека и свою жизнь. Ведь очень часто, обстоятельства решают за нас.