Открыла глаза и посмотрела на родное лицо.

– Не называй меня любимой. Я бы многое отдала за такие слова тогда, но сейчас… Это странно слышать от человека, который не раз меня унижал и делал больно.

Ксавье лишь только смотрел на меня с полуулыбкой на лице. В который раз поразилась, насколько глаза могут выражать чувства. И им я сегодня верила. Пожалуй, впервые за всё время нашего с Ксавье знакомства они были на самом деле живыми.

Я встала с диванчика, поправила одежду в сотый раз. Ксавье помог мне надеть пальто.

– Когда я смогу увидеть Кэтрин?

Увидеться? Так быстро?

– Не думаешь ли ты, – прямо посмотрела на мужчину, – Что я повергну дочь стрессу? У неё есть отец, который любит, заботиться и воспитывает. Я не могу перевернуть всё её мировоззрение, только потому, что ты захотел. Ей пять лет, она видит отца в Артуре. И только представь, что будет…

– Тсссс, – прошептал мужчина, – Я ни в коем случае не хочу, чтобы она страдала… Просто желаю увидеть её, познакомиться. Пусть не как отец. До этого мне ещё далеко. Им нельзя стать за пару минут. Я это понимаю. Но не лишай меня общения. Пусть я буду другом или знакомым… Шелли, в итоге, я хочу, чтобы Кэти называла меня «папой», но только потому, что сама будет чувствовать. Только тогда, когда сама это поймёт.

В мне боролись материнские и человеческие чувства. Хотела отгородить Катю от него, но так же знала, что мужчина имеет право на общение. Артур в этом плане был прав. Боже, что мне делать? Как быть? А если Кате он не понравится? А если он скажет ей… И девочка просто себе замкнётся? Нет…

– Скажешь ей про меня тогда, когда посчитаешь нужным. Я буду просто другом вашей семьи, сколько потребуется.

Прикусила губу и выдохнула.

– Я позвоню. Но имей в виду… Одно неверное слово или действие, больше не увидишь мою дочь.

Ксавье приблизился, коснулся губами моего лба.

–Буду ждать звонка, малыш.

Нервно улыбнулась и вышла из номера. Хмыкнула. Куда же я вновь ввязалась? Чёрт, Шелли, жизнь тебя, видимо, ничему не научила, раз до сих пор видишь в людях хорошее.