— Кто его знает, Лер. Не хотел бы придти — не стал бы тебя караулить. А так…Всякое может случиться.
Я не хочу об этом думать. Мне страшно, что он решит покопаться в моем прошлом и узнает про ребенка.
— Может, мне замуж выйти? За Леху, или Игната, или еще кого-нибудь? — спрашиваю, садясь за стол и, уныло подпирая щеку рукой, — что скажешь?
— Возвращаемся к тому этапу, на котором выяснили, что ты шальная, — усмехается мама, — ты мне скажи, зачем тебе муж? Только чтобы Барханова твоего отпугнуть? Так он вряд ли испугается. Матерый.
— Я устала, — складываю руки на столе и утыкаюсь в них лицом.
— Может еще обойдется, — мама пытается меня взбодрить, но выходит как-то неуверенно, — в любом случае, бежать и прятаться нет смысла. Захочет узнать — узнает.
— И что тогда?
— Вот там и будем разбираться. Не переживай.
Вообще не утешила. Как тут не переживать, когда прошлое снова ворвалось в твою жизнь и грозит ее разрушить? Я радуюсь только тому, что Максим пока в деревне и вероятность того, что Демид увидит меня с сыном — нулевая.
— И потом, — родительница усаживается напротив меня, — даже если он узнает про ребенка, вряд ли подумает, что от него. Барханов у тебя какой?
— Не у меня…
— Не важно. Он брюнет. А Максеныш у нас блондинчик голубоглазый. Так что, не все так страшно.
Может быть. Но я уже ни в чем не уверена.
Мы ужинаем. Мама что-то лопочет, а я отвечаю невпопад и торможу. Стыдно признаваться, но я до сих пор там, в машине. Сижу напротив Барханова и не могу насмотреться.
Глава 4.2
Глава 4.2
На следующий день в нашем офисе аврал. Можно подумать, полгорода внезапно собралось куда-то ехать и именно от нас. Я не против. Наоборот, очень даже за, потому что в голове щелкает калькулятор, подсчитывая зарплату, которая поджидает меня в конце месяца. Это вдохновляет и, несмотря на усталость и осипшее горло, в сотый раз повторяю клиентам отличие пляжей одного побережья от другого. Мониторю, рассылаю предложения, бронирую. В редкие моменты перерыва смотрю в окно, чтобы отдохнуть от монитора, а потом все заново.
Такая загруженность спасает от дурацких мыслей, которые преследовали меня со прошлого вечера. И все они про Барханова. Тяжелые мысли, иногда обидные, иногда тягуче-острые, иногда настолько яркие, что причиняли боль.
Я очень надеялась, что после вчерашнего разговора Демид оставит меня в покое. Пусть рассердится. Как всегда обдаст холодом и уйдет, выкинув на обочину, как это сделал в прошлый раз. Я сильная. По крайней мере надеюсь, что стала сильной за эти годы. Если не ради себя, то ради Макса. Так что переживу, тем более сейчас, когда ничего кроме мимолётной встречи и флешбеков между нами нет.
Пусть уходит. Пусть оставит меня в покое. Я очень на это надеюсь. Очень-очень.