Наставники и преподаватели из числа покалеченных ветеранов чувствовали себя нужными и работали на износ, не жалея ни себя, ни учеников. В ходе обучения выявилось, что привычный подход к разделению воинских навыков по принципу самцы — копейщики, самки — лучницы и самые лучшие — уруки, не совсем верен.
Среди щенков оказались просто необычайно одаренные самцы-лучники из всех родов и каст и такие же замечательные мечники и копейщики самки. До моего прихода все эти новшества орки-наставники старались не высвечивать, не умея заранее понять, как я к этому отнесусь. И потому демонстрация умений лучших из обученных проходила в гробовом молчании и опущенных глазах наставников.
И только щенки, невероятно гордые, что на них смотрит сам Тач-Варга, выложились на все свои пока еще малые умения.
По окончанию показа я минуту посидел молча, ощутимо вогнав наставников упадническое настроение, и наконец, позвал старшего наставника по стрельбе, пожившую самку из уруков, уже горбатую и разнорукую от постоянной, многолетней практики стрельбы. Она заметно хромала, в последней схватке в Лагере людей в мое отсутствие, сам Лау-Таек почти отрубил ей ногу, прорываясь со своим отрядом за линию возов. Они так спешили, что не стали добивать свалившуюся между возов самку, и она смогла дожить до момента, когда ее нашли уцелевшие лучницы ее лапы.
— Сколько они уже занимаются?
— Три полных руки, мой Вождь, — лучница была мрачна, но старалась изображать спокойствие.
— Они не все время стреляют, только во время отдыха, — Хромой попытался исправить, как ему казалось, провальное выступление.
— И зря, — я хмуро посмотрел на подавившегося Хромого и перевел взгляд на слегка посеревшую наставницу, — вы здесь поставлены следить за тем, чтобы они отдыхали и ели вовремя и вволю, что толку их кормить, если они будут спать на ходу. Мне кажется, что они слабоваты для лука, это так? — я опять взглянул на наставницу.
— Да. Мой вождь, мы учим лучниц по особому, а у этих нет столько времени. Учеба просто воина занимает почти все их время.
— Вот и я об этом. Отбери таких же способных и учи их с остальными лучницами, им будет и так трудно их догонять. Но воин не должен бояться трудностей. Вам же, — я ткнул когтем в самок других родов, — тоже учиться с остальными. Старайтесь, и Темный вас не забудет своим вниманием. Позже подойди, расскажу, как учили меня.
— Вам же, — теперь уже самочки-уруки, способные к бою на другом оружии кроме лука, дружно прижали ушки, с опаской глядя на меня, — продолжайте. Станьте умелыми воинами в двух навыках, и я возьму вас к себе в Стражу. Это касается всех, — я поднял голос, и меня услышали и остальные щенки и подростки, плотными рядами, сидевшие напротив меня, — любой, кто сможет достигнуть мастерства в воинском умении, может получить место в моей Страже. Нет умения самца и умения самки. Темный сделал нас воинами. Всех!
Помните это. Ваши рода дали вам немыслимую уже сотни сезонов возможность. Учиться. Не подведите их, не подведите меня. Не подведите ваших предков в строю Темного. Да?
От общего визга многосотенной орды щенков и подростков тучами вспорхнули птицы на большом расстоянии за Воротами. Щенки, привычно сбиваясь в свои десятки, ритмично выли, гремя и стуча оружием, не уставая, и стараясь друг друга перекричать.
Я едва не оглох, и в проводимой инспекции пришлось сделать перерыв, пока наставники разогнали по местам занятий свои сотни.
— Они же теперь спать не будут, — Хромой все пытался проковырять свои уши в надежде побыстрее вернуть слух, — все.
— А это уже ваша забота, как сделать, чтобы они спали, ели и учились. Что у кузнецов?
— Все нормально у кузнецов, все железо, что было, пустили в ход, теперь ремонтируем то, что ломают. Тревор совсем почернел. Все ищет, где здесь железо взять. Ему-то работа в радость, только там оживает. А без нее только молчит или спит. Ремонт его ученики делают, а он все мечется по камням.
— Идем, посмотрю на него.
Но уйти мы не успели, так как нам навстречу вышли все еще работающие здесь неудавшиеся мстители. Дружно поклонившись, выпрямились и сын Олли заговорил на вполне внятном, медленном орокан.
— Вождь, мы просим тебя учить и нас как воинов.