— Мне это, правда, не в новинку. В свое время этим занимался мой бывший муж, причем весьма усердно, но его уже нет в живых. Потом его сменил этот… Когда он в прошлый раз позвонил, он… — Джулия закрыла глаза и тяжело задышала, — он притворился ребенком. — В ее голосе было столько боли, что это потрясло Сильвестра до глубины души.

— И что было потом?

— Я вышла опять на улицу. Попробовала спрятаться в церкви. Ведь кроме них в Рождество все закрыто, не так ли?

— Полагаю, что да.

— Все закрыто. — Она смолкла и уставилась в окно невидящими глазами.

— Хорошая была церковь?

„Какой-то сюрреалистический получается разговор!“ — подумал Сильвестр.

— Церковный служитель заявил, что, поскольку Веселый не похож на собаку-поводыря, то…

— Пошел вон?..

— Я так понимаю, что здесь это — правило. — Джулия начала говорить все быстрее. — Лондон — не Италия, там я видела в церкви даже лошадь…

— Это не перед Палио в Сиене?

— Да, там. Довольно роскошная англиканская церковь. В Лондоне тоже есть церковь, куда, я почти уверена, нас бы пустили, но я, хоть убей, не помню, ни где она, ни как к ней добраться. Однажды я была там. В этой церкви прекрасный, добрый священник. Но я так и не решилась рассказать ему… — Джулия подавленно замолчала. — Я вам уже изрядно надоела. Я пойду, — вдруг решительно сказала она. — Компания уже, наверное, разошлась. Извините меня, пожалуйста! Мне не следовало…

— Ну что вы! — воскликнул Сильвестр. — Замолчите! Не говорите глупости. Я очень рад, что вы здесь. Вы более чем желанный гость, — сказал он с чувством. — Мне в самом деле очень приятно — такой милый сюрприз! Останьтесь, пожалуйста, и помогите мне с коврами. Отдохните… — Джулия улыбнулась. — Вы еще должны рассказать мне, что вы намереваетесь дальше делать с садом. Думаю, что без этого вы просто не можете уйти, — заявил он почти сердито. — Кроме того, мне необходимо принять ванну, иначе я не чувствую, что я действительно дома. Я приму ванну, а потом мы расстелим ковры и вы покажете мне сад. Хорошо?

— Хорошо, — согласилась Джулия. — Я только выпущу Веселого погулять.

— Но вы не убежите? Обещаете?

— Я вернусь хотя бы потому, что мне надо помыть посуду.

Весело насвистывая, Сильвестр отправился наверх.

В ванне он почувствовал себя так по-домашнему уютно, что расслабился и чуть было не уснул снова, но сдержался, вспомнив, что ему еще надо посмотреть почту за месяц, прослушать все записанные на автоответчике звонки и позвонить самому в офис. Но прежде чем за все это приняться, он разложит ковры и рассмотрит не спеша тот райский сад, в который превратила убогий дворик под окном эта необыкновенная уборщица. Вылезая из ванны, он снова засомневался: действительно ли она та, за которую себя выдает, или все это какая-то странная шутка? Бродила по улицам? Сидела в парне? Пыталась найти приют в церкви? Уйти из дома в Рождество — поищите другого, кто вам поверит! Он быстро вытерся. Когда он спустится, ее уже не будет — она исчезнет, прихватив, как говорится, серебряные ложки. Его-то собственные ложки уже унесла Цилия. Натянув джинсы и свитер, он помчался вниз.

— Боялся, что вы, как Цилия, удрали, — пока меня не было, — сказал он, вбегая в кухню.

— А кто такая Цилия? — Она уже убрала все со стола и теперь подметала в кухне пол.