- В этом треугольнике есть третья сторона. Директор. Предположите на миг, что я убью его. Меня станут искать все силы магического правопорядка…

- Вы сможете укрыться здесь. Вы получите пищу, кров, медицинскую помощь, если она окажется нужна, и сможете оставаться здесь до тех пор, пока в этом не отпадёт необходимость или пока вы пожелаете. Насколько я понимаю, здесь вас никто искать не будет просто потому, что об этом доме мало кому неизвестно. Кроме того, он надежно укрыт, и вы были весьма дальновидны, создавая видимость того, что относитесь ко мне столь же строго как к остальным. Я имею в виду, никому не придет в голову, что вы можете использовать мой дом.

- Вы неплохо все рассчитали, Мелори.

- У меня был содержательный разговор с Бенджаменом и его сыном Бартоломью. Мой дед загодя усилил скрывающие дом чары и положил довольно большую сумму денег в банк на счет Бенджамена с тем, чтобы эти деньги тратились на хозяйство. После того, как в налёте погибли мои родители, все имущество семьи было конфисковано: лондонский дом, замок в Кенте, два дома на побережье Франции, немаленькие банковские счета… Но этот дом остался, значит министерству о нем неизвестно. Вы должны иметь в виду, что этот дом открыт для вас в любой момент. Всегда, когда вам нужно укрытие или просто хочется отдохнуть.

Слава Богу, он вгрызся в свой кекс, и я теперь могу спокойно всё обдумать. Главная сложность заключается в том, что он совсем еще ребёнок. Он сам нуждается в защите от того же Малфоя. Был бы он старше, я, пожалуй, рискнул бы до некоторой степени открыться ему. Но сейчас это исключено. Я слишком хочу, чтоб он был в безопасности, а лишняя информация сейчас вредна. Даже та, которой он располагает, опасна. И для меня опасна, и для него. Можно бы стереть ему память об этом дне. Но этого бесследно не сделаешь. Хотя иметь лишнее убежище полезно. К тому же убежище комфортабельное и надёжное. Отказываться от этого - грех. Жаль, что защита рода мне не светит. Сильная штука, но, учитывая моё клеймо - об этом даже помыслить нельзя. Эта защита распространится на всех. Что ж. Есть ещё один выход, как всегда трудоёмкий, но такая уж у меня судьба.

- Мелори, вы знаете, что такое окклюменция?

- Нет, сэр, пока мне не доводилось слышать этого слова.

- Окклюменция, Мелори - это искусство скрывать свои мысли от проникновения. Некоторые маги, я в их числе, обладают способностью читать мысли и чувства окружающих. Полезное, хотя и очень муторное умение. Оно называется легилименция - проникновение в сознание. Чтобы заслонить своё сознание от легилимента надо воспользоваться окклюменцией. Можно вышвырнуть пришельца вон. А можно предоставить ему фальшивое сознание, создав ложные воспоминания и даже ощущения. Это трудно, зато в этом случае легилимент убеждается, что перед ним не тот, кто владеет нужной ему информацией. Я отнюдь не намерен исповедоваться вам, скажу только, что мне действительно угрожает опасность. Чем меньше вы будете знать, тем лучше, но и того, что вы уже знаете, достаточно, чтоб вольно или невольно меня выдать. И самому нарваться на неприятности. Я бы хотел, чтобы с этого дня часть наших занятий мы тратили на окклюменцию. Учтите, что это очень трудно, эта магия, строго говоря, не по зубам многим старшекурсникам. Взять хоть того же Поттера. Окклюменция нужна ему не для защиты посторонних людей, она необходима ему, чтоб сохранить в целости собственную шкуру, казалось бы, что может быть важнее? Но нет, я потратил на этого недоумка половину прошлого года, но не добился практически никаких результатов. И не надо считать, что это потому, что я его терпеть не могу, Мелори. Что вы удивляетесь? Я же сказал, что я легилимент. Поэтому мне бесполезно врать. Я все равно узнаю. Наши студенты, в подавляющем большинстве, об окклюменции ни малейшего понятия не имеют, так что прочесть их мысли не составляет никакого труда. Я действительно терпеть не могу Поттера, почему - не ваше дело. Но я добросовестно выполняю свой долг, а мой долг как преподавателя - защищать любого студента этой чертовой школы, как бы он ни был неприятен мне лично. Так что будьте уверены, Поттер просто лодырь с весьма посредственными способностями. Итак, если вы возьмётесь за окклюменцию, то вам придется очень серьёзно работать.

- Я согласен, сэр. Это весьма полезное умение. Однако достаточно ли моей подготовки, все-таки знаний у меня пока маловато.

- Этот предмет практически не сопряжен со школьными дисциплинами, Мелори. Так что это трудно, но для вас возможно. Просто потому, что самое главное тут - как следует сосредоточиться и серьезно тренироваться.

- В таком случае, я буду рад, профессор, и постараюсь вас не разочаровать. В противном случае мне придется, чтобы не выдать вас попросить стереть мне память об этом дне. А мне этого очень не хотелось бы.

- Что в этом дне такого, что он стал вам так дорог. Ни за что не поверю, что это разговор с домовым эльфом. Вы жили без знания об этом доме до этого, прожили бы и после. Уверен в этом.

- Это без сомнения так, сэр. Но это не главное. Сегодня был момент, который мне хотелось бы сохранить в памяти навсегда, даже если это было просто эпизодом и никогда не повторится.

Почему он умолк? Что такого сегодня произошло?

- Чего вы замолчали, Мелори? Думаете, я теперь всё время буду ваши мысли читать? Не дождётесь. Этак студенты в конец обленятся, если им не надо будет формулировать результаты своей умственной работы. Раз уж начали, договаривайте.

- Сегодня была секунда, когда вы повели себя, как если бы были моим отцом, сэр. В этот момент я был по настоящему счастлив, и это стоит того, чтоб никогда не забывать.

Признаться, такого признания я никак не ожидал. Я думал, он удивился, но воспринял это как шутку, не больше. А для меня-то что это было? Шутка? Нежелание запечатлеваться в памяти маггла, владельца лошади? Или попытка выдать желаемое за действительное? В любом случае нельзя дать парню понять, что он для меня больше чем просто способный студент. Это опасно. Этого нельзя допускать.

- Не городите вздор, Мелори. И собирайтесь, нам пора. Мы здесь уже шесть часов. Да, потрудитесь сделать что-нибудь невероятное на ближайшей Защите от Тёмных искусств. Мне нужен хороший серьёзный повод для назначения вам новой длительной отработки. Сами понимаете, не могу же я вам мстить за попрание самолюбия моего крестника до конца учебного года.

Смотрит на меня спокойный и упрямый. Не надо лезть к нему в мысли, чтоб видеть на лице жесткую решимость продолжать в меня зачем-то верить. Боже, да из меня такой же отец, как из Люциуса Малфоя гриффиндорец. Даже если отбросить в сторону такие сопутствующие обстоятельства, как Нерушимый обет Нарциссе, я знаю о том, какие бывают отцы только по собственному родителю, который споил мою мать, спился сам и оставил мне на память о себе только душное чувство отвращения и несколько дюжин шрамов от ременной пряжки, разбросанных по всему телу. Этим нехитрым инструментом он на протяжении доброго десятка лет ежедневно, стараясь не делать перерывов в дрессировке, вколачивал в меня почтение к себе. Вместо почтения вколотил то самое отвращение. И едва я пошел в школу, как первым делом на ближайших же каникулах популярно объяснил папаше, почему порку лучше прекратить. С таким богатым опытом, какой из меня отец? Парень спятил. Но, по крайней мере, теперь я в некотором роде могу быть уверен, что мальчишка не врёт, когда говорит, что я ему нравлюсь. Хотя видит Мерлин, я по-прежнему не понимаю, что он во мне нашел. Он снова прижимается ко мне, и мы аппарируем на дорогу в Хогсмит. На сей раз, я могу однозначно решить для себя, что мне нравится ощущать себя рядом с ним большим и сильным. Я не слишком люблю защищать. Мне всегда казалось, что человек должен сам беречь свою шкуру. Я понимаю, что такое ответственность, но видит Мерлин, мне не нравится защищать шкуру того же Поттера. Этот заносчивый сопляк корчит из себя героя, а все колотушки, которые должны по справедливости доставаться такому недоумку за повышенное самомнение, почему-то получаю я. И хоть бы слово благодарности! Нет же, исключительно ненавидящие взгляды и возмущение из-за того, что не дали нагеройствоваться всласть. Я не герой. Я просто стараюсь выжить, выжить в глубокой яме с кольями на дне. Я просто вишу на краю этой ямы и пытаюсь уцепиться за любой выступ, любой торчащий корень. Ради того, чтоб спасти свою шкуру я сделаю практически что угодно. В том числе исполню эту проклятую клятву, чем бы мне это ни грозило. Просто потому что не выполнив, я умру наверняка, а выполнив - только может быть, и уж во всяком случае, вероятно, не сразу. Так или иначе, не являясь героем и полагая, что каждый сам должен заботиться о своей шкуре, я хочу защитить Дика. Черт, я столько раз предупреждал себя, что верить мальчишке опасно. И я всё-таки поверил. Теперь остается ждать его требования, которое я опять возьмусь выполнять, в очередной раз поведшись на свою необходимость. Если останусь жив. Но я живучий, и хочу продолжать жить любой ценой. Непонятно, правда, зачем…

Глава 6. Пошлые мысли, зелье невидимости и объяснение в любви.