Уит пожал плечами.

– Пока не знаю.

– С каждой минутой от этого дела пахнет все хуже.

– Где наша свидетельница?

– В офисе. Гарднер и помощники шерифа смогут закончить работу на месте происшествия сами, а я собираюсь допросить ее и составить протокол. – Она ткнула в него пальцем. – Никому ни слова, Уит, ни единого слова.

Он тоже ткнул в нее пальцем, но потом улыбнулся.

– Гарднеру показалось, что эта девушка в бегах. Если вы не собираетесь ее задерживать, мне бы не хотелось чтобы ее убили еще до окончания следствия.

Клаудия кивнула.

– Я позабочусь о том, чтобы за ней присмотрели.

– Интересно, не наша ли беглянка снимала Пита, когда он рассуждал о своем брате?

– Давай поговорим с ней, – предложила Клаудия. – Тогда мы сможем сравнить ее голос с голосом на кассете.

Они снова вернулись на яхту «Настоящий позор». Клаудия быстро просмотрела пленки, нашла кассету с домашней съемкой Пита, после чего они вдвоем спустились на причал и направились к расположенному на пристани офису. Сначала до них донесся рассерженный голос, а затем они увидели молодую женщину, которая спорила с патрульным Фоксом, дежурившим у ленты полицейского заграждения.

– Леди утверждает, что она живет на этой яхте, – доложил Фокс, обращаясь к Клаудии. – Ее зовут Велвет.

– Велвет, Бархатный Амулет, – прошептал Уит. – Так звали режиссера картин Пита.

– Звучит как название дешевого вина, – заметила Клаудия. – Все нормально, пропустите ее, – сказала она Фоксу.

Женщине было около тридцати; выкрашенные пряди светлых волос, аккуратно зачесанные назад, свидетельствовали о том, что она побеспокоилась о своем внешнем виде. На ней была темная футболка с длинными рукавами и надписью: «Посредственностям достаются объедки», широкие синие джинсовые шорты и поношенные кеды.

– Велвет? – осведомилась Клаудия, когда они подошли к оградительной ленте.

Женщина внимательно посмотрела на нее, и Уит заметил в ее глазах страх, вызванный присутствием полиции, толпы зевак и видом прибывшего из похоронной службы катафалка.

– Что здесь происходит? – спросила женщина. – У Пита неприятности?

Уит сразу же узнал голос, звучавший за кадром на видеопленке. Хрипловатый, напоминающий о прокуренной обстановке баров и мурлыканье пьяных завсегдатаев.