Из окна снова показалось пламя, сперва неуверенно, потом оно набросилось на штору и превратило ее в пылающий факел. Горел ресторан.

– Она устроила пожар?

– Нет. Не знаю. Вполне возможно. Она всегда была с приветом. Боже, раненые!

От внезапной тревоги Лоранс пришла в себя, вскочила и, прежде чем я успел остановить ее, неловко побежала, скрывшись в гостинице. В тот же момент крышка коробки поддалась, и патроны просыпались на землю. Я тщательно подбирал их по одному.

Последующие мгновения я запомнил смутно. В здании стоял вой. Я увидел, как на крыльцо выкатилась Лоранс, волоча за ноги Пинетти, голова которого билась о ступеньки. Потом я узнал голос эль-Фатави, настойчиво требовавшего воды, и Натали – очаровательной Натали, единственной уцелевшей из той шайки, которая пришла на помощь Лоранс, чтобы вытащить из огня Мастрони. Пострадавших выносили в аллею... Шаламон в полосатой пижаме нетвердой походкой спускался с крыльца, скребя ногтями свои ягодицы. Видно было, что он только проснулся и, вероятно, думал, что это все ему снится. Я ему завидовал.

Я тоже мог помогать людям, но предпочел сидеть в засаде. Ответственные за убийства все еще находились где-то здесь, держа палец на спусковом крючке. В этой суматохе не видно было ни Шарриака, ни Дельваля, не говоря уж о дель Рьеко, наверняка укрывшемся в надежном месте.

Но вот в заполненном дымом дверном проеме возникла Брижит Обер. Она словно вышла из тумана, ее лоб был измазан сажей. Держалась она очень прямо. С ружьем Мастрони в вытянутой руке она была похожа на Каламити Джейн в заключительной сцене вестерна. Жаль, здесь не было дель Рьеко, он бы увидел, кого терял. Это должно было его впечатлить. А я мог гордиться своей командой. Все они слепо последовали за мной до конца, не стараясь вникнуть в суть происходящего. Впрочем, и соратники Шарриака тоже беспрекословно встали на его сторону. Команда никогда не покидает достойного шефа. Может быть, именно в этом и состоял заключительный тест Де Вавра.

Легко и непринужденно перешагнув через распростертые тела, Брижит сделала несколько шагов. Спокойная, почти веселая, она – не нахожу другого слова – сияла. Не очень высовываясь, я окликнул ее. Она взяла ружье на изготовку, ее глаза сузились, но тут она меня заметила. Через мгновение она уже присела на корточки подле меня. Только подергивание щеки выдавало ее напряжение.

– Что произошло?

– О, я услышала шум, спустилась, Лоранс мне все рассказала. Бедняга Мастрони пытался нас убедить, что ему совсем не больно. А его здорово задело, вы знаете? Это меня очень расстроило. И нервы сдали. Потом появился Дельваль. Не долго думая, я схватила ружье Мастрони и выстрелила. Дельваль, Шарриак – банда подонков. Так что это справедливо, правда? К тому же он мог быть вооружен, откуда мне знать? К сожалению, я, кажется, промахнулась.

Брижит говорила спокойно, будто рассказывая о чем-то банальном.

– А пожар?

В окнах были видны языки пламени, бушевавшего в ресторане. Пожрав шторы и остальную ткань, огонь поутих. Массивная мебель загорается труднее и горит медленнее, чем думают, так что большого пожара, казалось, не будет. От современного отеля с покрытиями из пластика уже осталась бы лишь кучка золы.

Брижит передернула плечами:

– Понятия не имею... Дотронулись до чего-то горючего, может быть, масло... не знаю... А может, и подожгли. Этого я никогда не узнаю. Эксперты страховой компании разберутся.

– Мне нужен Шарриак, – вздохнул я. – Пока он жив, это будет продолжаться.

Брижит искоса посмотрела на меня:

– А мне нужен Дельваль. После всего... Дело принципа. Но таких, как Шарриак и Дельваль, не счесть. Со всеми не справиться. Вы тоже ранены?

Пока Брижит сидела слева от меня, ей не видна была правая сторона моего лица. Она дотронулась пальцем до разбитой скулы, и я взвыл.

– Знаете, ужасно больно!