— Но я предпочитаю свет, а не тьму, — поднял взгляд Володя. — Ненависть мешает жить, я не хочу, чтобы она поглотила меня. Я злюсь, это так, но я тебя прощаю. — Он сделал шаг ближе к Раде и повторил: — Прощаю.

— Спасибо, — прошептала она.

Володя сдержанно улыбнулся. Он действительно был светом, а таких людей мало. Мало тех, кто умеет искренне прощать и не держит в себе злости, не упивается ненавистью и чувством мести. В этом Рада даже завидовала ему. Она бы так не смогла, но хотела бы научиться.

— Я же обещал быть твоим другом. А друзей не судят.

— Ты слишком хороший, — улыбнулась Рада.

— Иногда я об этом жалею. Но всё же жизнь платит мне добром на добро, и я знаю, что всё делаю правильно.

От девушки не ускользнуло то, как при этих словах Володя сжал руку русалки. После отошёл от кровати и добавил:

— Ладно, отдыхай, поправляйся. Тебе ведь не только у меня прощение просить надо.

Раде не нужны были пояснения, что он имел в виду. Володя чутко распознал желание девушки, чтобы рядом был не только он, а и его брат. Прежде всего брат. На миг она задержала дыхание, чувствуя, как волнение бурей поднимается в ней, но быстро подавила его. Руслан. Она ждала его. И когда Володя, обозначив завершение разговора, направился к выходу, девушка не могла не окликнуть его:

— Как Руслан?

Она много вложила в этот вопрос, даже сама толком не могла выделить, что ей важнее. Как он себя чувствует после похорон? Злится, опустошён? Ненавидит её или готов простить? Почему не заходит? Как решился расправиться с Тьмой? Что с ним сейчас?

— Ему тяжело, — коротко ответил Володя.

— Он не зайдёт ко мне?

— Я не знаю. Но он спас тебя, значит, с тобой ему может стать легче.

Рада не нашлась, что сказать. Слова будто были заперты в клетке, потому она молча проводила взглядом Володю. Дверь опочивальни закрылась с щелчком, и девушка всхлипнула. Она вспомнила вопрос Руслана, заданный после того, как он вытащил её из ванны на стол: «Она выживет?»

Было ли то искреннее волнение, вызванное чувствами, или холодное любопытство? Рада верила в первое. Руслан рисковал собой, чтобы изгнать Тьму, и решиться на это он мог лишь из-за одного: из-за любви. Девушка приподнялась в кровати. Её движения оказались столь резкими, что голова тут же закружилась, она осела на перину, а русалка тут же подбежала к ней, причитая:

— Ты что делаешь? Куда собралась?

Рада переборола тошноту и выдавила:

— К Руслану, поговорить.

— С ума сошла? Ты даже с постели встать не можешь. Поправишься — тогда и поговорите. И не только, — Пелагея многозначительно хмыкнула, а после её лицо вновь стало нарочито строгим. — Но сначала наберись сил.