– В момент первого убийства происходит импринт. Как во время первого секса. Яркое ощущение, которое убийца стремится повторить. Он повторяет свои ощущения. И отправляет весточку нам.
– Какую?
– Мы – закон. А он – справедливость.
К Худому подходит оперативник. Протягивает планшет. Худой просматривает, благодарит кивком. Кивает на труп.
– Дважды судим. Разбой и попытка изнасилования. Чем мы вообще занимаемся?
– Ищем убийц. Преступников.
– Нет. Преступников ищут – и наказывают – они. А мы так. Полицаи…
Самарин смотрит на него и усмехается, пока Худой этого не видит.
– Самосуд делает нас убийцами. А правосудие – людьми. Вот и вся разница.
От второй машины полиции к ним, не разбирая дороги, бежит полицейский с телефоном. Самарин и Худой смотрят на него тревожно. Подбежав, он протягивает телефон Худому.
– Их засекли!.. Мы знаем, где они!..
Комната в мотеле. Есеня моет Веру в ванной, пока Меглин без конца просматривает запись убийства в ноутбуке. Крики. Есеня выходит, закутав девочку в полотенце.
– Может, хватит?
Меглин смотрит на нее недоуменно, видит ребенка в руках.
– Она ничего не понимает.
– Но все видит.
Есеня продолжает смотреть на него. Меглин берется рукой за крышку ноутбука, собираясь закрыть, но замечает что-то.
– Что там?
– Может, ничего. Но он… камеру поправил. Чтоб по центру. И свет. Это сцена. Он актер.
– Неудачник…