— Так ты что там деду говорил насчет большой лодки и гребцов? — Пытался разговорить меня хитрый мужик.

— Видите ли, уважаемый Федор Иваныч, я только что рассказал вам про необходимые условия всякого предприятия. А там среди прочего есть такое понятие как знания, без которых успех предприятию не гарантирован. А то, что вы пытаетесь вызнать у меня на дурняка, стоит некоторых денег.

Жабин даже рот открыл от неожиданности и возмущения. Дед, который знал теперь, кто я такой, крякнул, но промолчал, игнорируя обращенный на него взгляд. Федор Иваныч, краснея толстощеким лицом, переводил взгляд, то на несколько смущенного моей наглостью деда, то на мою безмятежную физиономию. Наконец, пересилив себя, спросил:

— Что ты хочешь?

— Вот это деловой разговор. Я готов вам выложить всю доступную мне информацию об этом деле за пять процентов от прибыли, которую вы несомненно получите если возьметесь за него.

— Пять процентов от прибыли? Ишь ты? И на какую прибыль ты рассчитываешь?

— Это смотря сколько зерна вы сможете переправить до Тобольска или Тюмени. Если вы доставите туда десять тысяч пудов, то выручить за них сможете от тринадцати до семнадцати тысяч рублей. Ваши издержки могут составить не более двух-четырех тысяч. Значит и чистая прибыль будет от девяти до тринадцати тысяч. Моя доля тогда пятьсот пятьдесят рублей.

— Скока-скока? А морда не треснет? — И Жабин возмущенно обратился к деду: — Софрон угомони внучка, обнаглел малый безбожно.

Дед, пряча усмешку в бороде, молча пожал плечами. «Мол разбирайся сам». Я, видя эту молчаливую поддержку, сказал:

— Вижу, что не готовы вы, уважаемый Федор Иваныч к деловому разговору. — И обращаясь к деду сказал: — Тятя пойдем мы. Нам с Архипкой еще пригон чистить. Извиняйте Федор Иваныч, что зазря отнял у вас время.

— А ну стой стервец! Извиняется он. Согласеный я на твои пять процентов.

— Так это совсем другое дело! — воскликнул я и стал излагать сельскому «негоцианту» все что знал о предстоящем голоде в европейской части империи, о ценах на зерно и о способах его доставки в Тобольск или Тюмень. Тот внимательно слушал, изредка кивал соглашаясь с моими доводами, иногда требовал подробности, особенно его поразило сообщение о трехлетней продолжительности халявы. Сначала он не поверил, но я был убедителен, сказав, что самая большая прибыль будет только в первый год, поскольку на второй и третий подтянется большое количество любителей наживы.

Посоветовал ему, если позволят средства и администрация горного округа, построить на одной из малых речек вблизи Барнаула или Бийска полноценную лесопилку, поскольку нужда в досках будет изрядная, суда для перевозки зерна строить. Сляпают на скорую руку довезут зерно, а там на дрова по дешевке продадут. Единственная трудность по транспортировке это верст четыреста или чуть больше вверх по Иртышу. Но и здесь есть варианты: парус треугольный в помощь гребцам, или Кулибинский способ плыть против течения. Заинтересовался. Пришлось рисовать схемы и пояснять. Сказал, что сам под парусом не ходил, но в книжке прочитал. А насчет Кулибинской придумки пояснил, что нужно испытать на модели, ну и канаты нужны длинные и прочные, два якоря и лодку, чтобы те якоря завозить вперед.

Жабин впечатлился, спросил только:

— Чего ж не используют Кулибинскую придумку?

— А бог их знает, наверное проще и дешевле было бурлаков нанять, чем с механизмом возиться, а как пароходы изобрели, так и вовсе нужда отпала. Кстати, советую пароходик прикупить.

— Эк хватил! Пароход! Кто его водить-то будет? Где же людей знающих взять?

— Так внуков или племянников в учебу отдайте. Глядишь, через годик другой появятся у вас свои механики да капитаны. И вообще, если хотите наиболее выгодно вложить деньги, вкладывайте их в образование детей.

— Каких таких детей?

— Прежде всего внуков своих. Но в принципе можете и учебу чужих детей оплатить с условием, что они должны будут отработать на вас несколько лет, ну или деньги на них потраченные вернуть с процентами. Да и в оплате труда работников жмотиться не надо, и особенно специалистам хорошо платить нужно.