— Разумеется. Память я не теряла.

Откуда агрессия?

— Меня некоторое время не было. Уезжала. Ты поэтому сердишься? — Сердце сжимается, подхожу ближе и сажусь рядом на стул. Беру за холодную кисть.

— Нет. Зачем? Все нормально. Ты вернулась?

Не похожа на Катю, ой как не похожа! Совсем другой человек. Но вдруг это болезнь виновата.

— Только на сегодня. Я опять уезжаю. Хотела предупредить, чтобы ты не теряла и не беспокоилась. — На ее лице словно облегчение. — Я попрошу Даниила Александровича проследить за тобой, оплачу лечение, и как только станет лучше, он выпишет тебя. Ты не против? Он хороший. К тому же мой друг.

Качает головой.

— Я не против.

Наконец, решаю преступить к главной теме.

— Катюш, помнишь, ты говорила о другом мире?

Она ощутимо вздрагивает, смотрит на меня расширившимися глазами, полными страха.

— Помню. Но ты и остальные приняли мои слова за бред.

— А если я скажу, что верю?

Ее глаза начинают бегать по палате.

— Это он тебя попросил сказать? Даниил Александрович? — спрашивает подозрительно.

— Нет. А что, должен был?

— Он не верил все время, а вчера, чтобы успокоить, стал утверждать, что теперь верит. И ты вдруг тоже.

— Ну... может, расскажешь мне, что за мир? — Прикусывает губу и думает, а я рискую произнести, — вдруг есть возможность тебя вернуть. Как он называется?

— Нет! — неожиданно кричит она, когда доходит, что я сказала. — Не надо меня никуда возвращать! Забудь. Я Катя, твоя сестра. Просто после расставания с Максимом у меня случился нервный срыв. Вот и все. Я переутомилась. Много работы. Вот! Я — Екатерина Эдуардовна Вознесенская!

Она сцепляет тонкие пальцы в замок и нервно загибает локти. Но при этом опасается смотреть мне в глаза.