Боже мой, да это же Ставрос.

Я пытаюсь встать на ноги и спотыкаюсь. В голове всплывает смутное воспоминание того, как он напал на меня, но все обрывается на моменте, когда я решаю дать отпор.

– Я приведу помощь, – обещаю ему я, хотя прекрасно знаю, что ему уже ничем не помочь. У потомков потрясающая способность к самоизлечению, но с такими травмами она явно не справится. Удивительно, что он в принципе еще жив.

Убегая из фруктовой аллеи, я спотыкаюсь о торчащий корень какого-то дерева. Я иду за помощью, но горло сдавило, и получается издать только нечто похожее на писк.

До меня, наконец, до конца доходит суть случившегося, и на меня ледяной волной накатывает страх. Это я ему навредила. Больше поблизости никого нет. Я вся измазана в чужой крови. Это точно была я.

Да, Ставрос атаковал, но разве это повод для того, чтобы убивать? Кто-нибудь вообще поверит, что он напал на меня первым? Если я что-то и поняла со своего прибытия в Эдем, так это то, что Нефилимы ангельского происхождения друг за друга горой. Что они со мной сделают?

Я выхожу из рощи. Центральная площадь и дом Никиаса в одной стороне, океан и свобода – с другой.

Вздрогнув, но скорее от шока, нежели напряжения, я оглядываюсь через плечо. Ставрос мертв. Ну или, во всяком случае, при смерти. Я не должна искать помощи. Мне нужно в противоположную сторону. Нужно делать отсюда ноги, пока меня не осудили за преступление, которое я понятия не имею, почему совершила.

За пару часов я могу добраться до Турции. Мир ведь большой. Я могу отправиться и исчезнуть где угодно.

Мой взгляд замирает на морских просторах вдали. Верхушки волн ярко сверкают и переливаются под лучами солнца. Свобода манит меня, словно песнь сирены. Ее мелодия будто развевается на ветру, и на несколько секунд я растворяюсь в ней. Я размышляю, каково это – сбегать от ответственности и последствий своих действий, а еще о тех силах, которыми обладаю, но не совсем осознаю. Хочу сбежать и оставить все это позади. Спокойно прожить жизнь вдали и в одиночестве, как когда-то и мечтала.

Какое-то время я обдумываю и осознаю эту мысль в голове.

Повернувшись в сторону Эдема, я трогаюсь с места, передвигая руками и ногами так быстро, как только могу. В голове у меня лишь одна мысль: о Стиле.

Но я бегу не к нему.