— Что он сделал? — Мел родилась, так что он ее не убил.

— То, что сделал бы любой сумасшедший. Он приковал ее к кровати и нанял сиделку. Его комната стала ее тюрьмой. Авиела боролась и ругалась, она даже попыталась использовать свое обаяние, но Орландо не отпустил ее. Она перерезала себе запястье. Он привел врача и велел вынести все вещи из комнаты, чтобы она не могла навредить себе. Она морила себя голодом, поэтому мы давали ей легкие наркотики и кормили через трубку. Так продолжалось несколько месяцев, пока, наконец, она не сдалась. Внезапно она начала вести себя как жена, и Орландо это понравилось. Но только после того, как она родила, он освободил ее от цепей.

— Черт. — Я вздохнул.

Почему наша жизнь была такой чертовски сложной? Все, чего я хотел, — это продавать наркотики, заниматься любовью со своей женой и править миром.

— Она сбежала, не так ли? — Спросил я.

Джино покачал головой.

— Нет, она осталась. Я думал, что у нее был Стокгольмский синдром. Или, может быть, она любила свою дочь. Но вскоре я обнаружил, что это не так. Орландо нашел любовника Авиелы, Леонардо Северино. Если и был кто-то, о ком она заботилась, так это он. Ни о ком другом, только о нем. Назло ей Орландо запер его в подвале, и каждый раз, когда она делала что-то, что ему не нравилось, он отрезал его конечность и дарил Авиеле в подарок.

— Те белые перчатки, которые она носила, были подарками от ее любовника, она поклялась, что не снимет их, пока они не будут испачканы кровью Мелоди и Орландо. Она сказала, что не успокоится, пока все белое не станет красным. Орландо хотел, чтобы у Мел была мать, которая любила бы ее, поэтому он смирился с этим. Маленькая Мелоди росла в окружении матери, проклинающей каждый ее шаг. Только когда Мел исполнилось шесть лет, она начала замечать, что «любовь» ее матери к ней на самом деле не была любовью. Поэтому Орландо согласился отпустить ее и Леонардо при условии, что они никогда больше не приблизятся к его дочери.

Все обретало смысл, но в некотором смысле я все еще был сбит с толку.

— Если это правда, то как Мел попала в тот самолет? Орландо никогда бы ее не отпустил.

Джино нахмурился.

— Вот почему Авиела украла ее. Мы отвезли их в аэропорт, даже подождали, пока они сядут в этот чертов самолет. Нам нужно было убедиться, что они улетели. Мы думали, что у нас все под контролем. Однако ей каким-то образом удалось украсть Мелоди прямо у нас из-под носа. Орландо не знал, что она забрала Мелоди. Никто из нас не знал. Он был тем, кто сбил тот самолет. У него все было готово к взрыву. Он так сильно ее ненавидел. Он ни за что не хотел просто отпустить ее. К тому времени, когда мы поняли, где находится Мелоди, Орландо…Орландо был вне себя от горя. Он думал, что убил свою собственную дочь. Именно тогда мы узнали, что Авиела была ДеРоса. Мы получили сообщение от одного из наших осведомителей в доме Вэнса, что люди Вэнса спасли ее. Взрывчатка сработала не так, как планировалось. Самолёту оторвало крылья, но пилоту удалось приземлиться на воду. Видео было в значительной степени уничтожено, но…

— Там было видео? На самолете… в 90-е годы? — Спросил его Федель, впервые заговорив.

— Орландо установил камеры, он хотел увидеть, как она горит. Поскольку люди Вэнса не знали о Мелоди, а Авиела не проснулась, чтобы убить ее, Мелоди выжила. Ее оставили в живых, потому что люди Вэнса просто хотели напугать ее и оставили замерзать. Орландо никогда так не благодарил Бога, как в ту ночь, когда она вернулась к нему. Все детские воспоминания Мелоди — в основном ложь, и он хотел, чтобы так оно и оставалось. Он заставил нас поклясться никогда не рассказывать ей ничего, что могло бы раскрыть правду.

Вздохнув, я присел на край кровати Феделя.

— Я Каллахан. Я возглавляю одну из самых сильных, если не самую сильную организацию в мире. Мы торгуем и продаем. Убийство — всего лишь побочный эффект этого. У меня нет ни времени, ни терпения разбираться с вашими погаными жизнями. Я не хочу тратить свое время, деньги или людей на ваше семейное дерьмо!

— Тогда ты женился не на той женщине. Джино нахмурился. — Мы знали, что Авиела была ДеРоса, потому что она не была Каллахан, и она, черт возьми, точно не была Валеро. У скольких других семей достаточно сил, чтобы прийти к нам. Тогда это были Каллаханы во главе с Седриком, Валеро во главе с Вэнсом, Джованни во главе с Орландо и, наконец, ДеРоса во главе с Иваном. Вся информация, которую Авиела украла у нас, оказалась в руках Ивана ДеРоза. Я даже не видел этого человека — никто не видел, — но этот ублюдок всегда был на шаг впереди нас. Джованни и ДеРоса враждуют с тех пор, как дед Мелоди убил семью Ивана. Ты думаешь, Авиела облажалась? Ее отец хочет, чтобы каждый Джованни был стерт с лица земли. Все это — всего лишь одна большая битва за месть.

— Мелоди — Каллахан. Она моя жена. — У меня начинала болеть голова; я чувствовал, как она раскалывается. — Должно быть что-то еще. Какая обида была у ДеРоса на Каллаханов? И как, черт возьми, они заставили Шеймуса сделать то, что они хотели?

— Шеймус? — Спросил Джино, выводя меня из себя. — Старая задница, которая слишком занята отсасыванием себе, чтобы заботиться о ком-то еще?

— Он мой дедушка. — Я напомнил ему, что это не имело значения.