— В самом деле, Аминь!

— Что потом?

— Ну, мы провели здесь две ночи, и за нами присматривала замечательная медсестра. И знаете что? Спустя все эти годы, мы здесь, снова в этой лесной глуши, и подумали, почему бы нам не воспользоваться шансом зайти и сказать ей спасибо.

— О, черт возьми! Это так, так, так мило!

Мой отец опирается локтём на стойку и одаривает её улыбкой в тысячу мегаватт, с которой выигрывал все свои самые трудные судебные дела.

— Как вы думаете, вы могли бы помочь нам?

— Конечно! — говорит она, заговорщически улыбаясь каждому из нас. — Что я могу сделать?

— Вы знаете имя той медсестры из родильного отделения, которая здесь уже…

— Типа, сто лет? — серьёзно спрашивает молодая женщина.

Клянусь, я вижу, как мама украдкой закатывает глаза, но, к её чести, она кивает и улыбается.

— Всего тридцать, дорогая.

— Бетти Лэндон тут уже давно, — говорит администраторша.

— Вы уверены? — спрашивает мой папа. — Бетти. Хмм. Имя Бетти кажется правильным.

Молодая женщина шепчет:

— Она принимала роды у моей мамы, а ей тридцать восемь!

— Тогда Бетти наша девчонка! — радуется мой папа.

— Она здесь сегодня. Хотите, я посмотрю, свободна ли она, чтобы спуститься и быстро поздороваться?

— Оу, — произносит он, — вы бы могли?

— Конечно!

Я смотрю, как администраторша берёт трубку, просит позвать с Бетти, рассказывает нашу историю, и торжествующе улыбается моему отцу.