— Вопросы задаю я. Вы отвечаете.
Жапаров опустил голову.
— Не хотите отвечать? Не надо, — Новягин выключил микрофон. Жапарова увели. Новягин позвонил Кирсанову.
— Сергей Епифанович, это я, Новягин. Только что снова допросил Жапарова. Похоже, он боится Гуреева. А чем изволит заниматься «Гыргур-бай»?
— Час назад к нему пришла Криста Газарх. До сих пор не выходила.
— Она часто бывает у них?
— Да, она приятельница Жанны Михайловны. Гуреева, когда приезжала сюда, была все время с ней.
— Как там обстановка?
— Гуреев, чувствуется, растерян. Несколько раз выходил из дому, куда-то направлялся, а потом возвращался с полпути. Наверно, узнал об аресте Жапарова и Агапова.
— Когда приступим к завершению вашего «генерального» плана?
— Какой сегодня день?
— Двадцатое июня 1962 года.
— Если не возражаете, сегодня ночью все и закончим.
15
Гуреев в тот день был и в самом деле в полнейшем замешательстве. К еде не притронулся, не стал любоваться даже игрой камня в перстне. Все время размышлял о чем-то. Достал из кладовки две жестяные банки, сделанные по его заказу жестянщиками на Никольском базаре, и закрылся с ними в дальней комнате. Потом ходил по саду, по двору, заглядывал во все уголки, притопывал ногой, словно пробовал, удержит ли его земля. Жанна Михайловна подошла к мужу:
— Отец, что с тобой сегодня? На тебе лица нет. Ты напуган чем-то?
Гуреев ворошил в это время ногой кучу прелых листьев и веток. Не поднимая головы, буркнул:
— Агапова и Жапарова арестовали.
Жанна Михайловна побледнела и прикрыла ладонью рот.
— Что ты говоришь? Когда?