Мужчина выразительно посмотрел на Дану, решительно освободил из ее цепких пальцев свой рукав и старательно отряхнул его.

– Довезешь до дома, а там я заплачу валютой, – тихо сказал она.

– Ха, – он окинул ее с головы до ног скептическим взглядом и пошел к машине. – Ищи другого дурака.

Дана опередила его и уцепилась за дверцу.

– Уйди, дура, оторвешь. Вот угораздило меня с тобой, – отталкивал ее водитель.

– Не уйду. Мне нужно, – приговаривала, всем телом прижимаясь к холодной дверце машины.

Силы были неравные и, когда она почувствовала, что проигрывает, отпустила дверцу.

– Хорошо, давай по другому, – сказала, запыхавшись.

Быстро вытащила из ушей золотые сережки, сняла с шеи тонкую цепочку с католическим крестиком и решительно вложила украшения в его руку.

Мужчина остановился, подбросил их на ладони и, зажав в кулаке, в задумчивости посмотрел на Костю.

– Дороже встанет машину за вами отмывать.

Дана, заметив его сомнение, сунула под нос грязную руку с перстнем.

– Посмотри, старинный. Его хватит не только на мойку, но и на новую машину.

– Украла, небось? – спросил водитель, рассматривая перстень.

– Ты что? – она с достоинством отдернула руку. – Его еще моя прабабка носила, а ей он тоже по наследству достался. Разве ты не видишь, что мы приличные люди, просто попали в переделку.

– Скажешь тоже, «приличные». Ладно, давай, уговорила, но я прямо так сразу и понял, что вы «приличные», – хмыкнул недоверчиво.

Дану не нужно было долго уговаривать.

– Серьги и цепочку оставь у себя, а перстень отдам, когда довезешь. Помоги посадить его в машину, – крикнула она, склонившись над Костей.

Вдвоем они усадили его на заднее сиденье. Она села рядом.

– Поехали в больницу – в 1-ю городскую. Пожалуйста, быстрее. Что-то ему совсем плохо.