– И поэтому ты наплевал на расследование.
– Здесь нечего было расследовать.
– И потом, – продолжал я, не обращая внимания на его оправдания, – ты ошибаешься, если считаешь, что никто не умер. Убиты по крайней мере три женщины, а может, и больше.
– Но этого я действительно не знал.
– И сдается мне, твой «мальчик» имеет к этому самое непосредственное отношение.
Йоте Сандстедт впервые посмотрел мне в глаза. Он молчал.
– Я не прощаюсь. – Я поднялся со стула. – Возможно, в следующий раз тебе предстоит беседовать с инспектором криминальной полиции Эвой Монссон. А до ресепшена и сам доковыляешь, если понадобится.
С этими словами я схватил шнур и выдернул звонок для вызова персонала.
Оставив Йоте наедине с кричащим телевизором, я вышел во двор и по аллее направился к своей машине. Было совсем темно, и я никого не видел. И надеялся, что никто не видит меня.
Дома Арне готовил мешанину из остатков недоеденных в обед колбасок, лукового соуса и картофельного пюре. Я рассказал ему, как провел день, не упомянув лишь о расправе, которую учинила мне Эва в полицейском участке. Если Арне и впечатлил мой монолог, виду он не подал.
– Здесь всегда творилось черт знает что, – подытожил старик, убирая посуду.
Потом настал черед кофе и коньяка, и настроение Арне поднялось.
Глава 51
Он был так ошеломлен, когда женщина схватила его за руку, что чуть не упал на раскрытую дверь машины.
– Простите, не хотела вас пугать, – рассмеялась она.
А он не просто потерял равновесие – он лишился дара речи.
Он помнил ее красивой, но не настолько. И теперь, глядя ей в лицо, узнавал каждую деталь: коротко остриженные светлые волосы, улыбку, манеру говорить.
– Вы меня помните? – спросила она, и он кивнул. – Вот и отлично. А я припарковалась неподалеку и вдруг узнала вашу машину. Теперь вижу, что не ошиблась. Решила поздороваться с вами. Я что, действительно так вас напугала?
Он молча замотал головой. Что он должен был ответить?