– Ничего такого. Он вообще мало говорил, скорее показывал. Но был строгий, требовал, чтобы я беспрекословно ему подчинялась.
– Строгий?
Она кивнула:
– Лишь раз он заговорил… «Вытяни ноги… Не дергайся… Расслабься…» Голос похож на тот, что в фильме. Ему как будто тяжело давались английские слова.
– А на его обувь вы не обратили внимания?
– На обувь? – удивилась девушка.
– Она была начищена?
– Это важно?
– Другие на это указывают.
– На обувь?
Я кивнул.
– Хм… Может быть… А знаете, что меня удивило? – (Я насторожился.) – У фру Саньи целый склад разного реквизита, но он всегда приходил со своей тростью. Разве не больной? – Она показала на улицу. – Как-то раз я проходила здесь, по другой стороне. Он сидел за уличным столиком и болтал с официанткой. Пил пиво, меня не видел. Она, конечно, была шведка. В Копенгагене полно симпатичных белокурых шведок.
Арне спросил, не хочу ли я еще кофе. Я отказался. Он поднялся и принялся убирать со стола.
– Шведка? – переспросил я. – А вы с ней разговаривали?
– Да, но сейчас у нее выходные. Она дала мне свой номер, оставляла сообщение. Из Мальмё, кажется…
– И она, наверное, узнает Бергстрёма?
– Наверное.
– Хочешь грога? – спросил меня Арне.
– Почему бы и нет.
– Тогда, может, уйдем в гостиную?