Даже Капстаден – мегаполис по сравнению с Андерслёвом. Хотя он помнит его другим, многолюдным и полным жизни. Здесь было много магазинов. Когда мать не мешала, он всегда находил где подработать мальчиком на побегушках.

Теперь остался только супермаркет «Иса».

Он думал, что в Капстадене обойдется без порки, но она так громко разговаривала и смеялась и даже танцевала на столе в слишком коротком платье, с вызывающе яркой помадой на губах. Он сидел в дальнем углу кабака, за виски. Его никто не видел.

Он такая заметная фигура, почему же на него столь часто не обращают внимания?

Все оказалось проще простого. Он дожидался ее во взятом напрокат автомобиле. Она вышла из бара и распрощалась с подругами. Совершенно спонтанная, непредвиденная порка, но он остался доволен.

Размышления прервал скрип калитки. Кто-то двигался по проходу между рядами. Он прищурился, разглядеть было трудно. Может, пора надевать очки? Нет, это все погода. Из-за тумана он не сразу понял, что к нему, разглядывая надписи на могильных камнях, приближается журналист.

Он выпрямился.

Какого черта? Что он здесь делает?

Он поднялся и спрятался за деревом, которое в прошлый раз защищало от дождя. Журналист сел на скамейку в мемориальной роще. Живая изгородь почти скрывала его от глаз. Но журналист явился сюда не за ним, иначе искал бы чуточку лучше. Похоже, просто прогуливается.

Он присел на корточки возле семейной могилы. Журналист удалялся по тропинке.

Он последовал за ним к выходу, потом – по главной улице и свернул в переулок.

Журналист остановился перед домом из красного кирпича, открыл дверь собственным ключом. В окне дома напротив мелькнула женская голова. Он быстро вернулся в машину, достал мобильник, набрал в Интернете адрес.

«Арне Йонссон, редактор». Что за черт!

Он вошел в «Гугл». «Арне Йонссон – известный журналист из Южного Сконе. Помимо других изданий, работал в газете „Треллеборгс аллеханда“».

Репортеры как шлюхи или алкаши: за милю узнают друг друга.

Он завел машину и медленно проехал мимо кирпичного дома.

Через сотню метров развернулся и выключил мотор. Достал бинокль. Возле дома стоял «сааб». Журналиста? Он присмотрелся к номерному щиту. Машина числилась за редакцией, в которой журналист работает или работал. Невозможно понять, кто такой этот придурок: журналист, ресторатор или прыщ на заднице?

Кирпичный дом хорошо просматривался снаружи. Но что делается внутри, невозможно разглядеть даже через бинокль.

Арне Йонссон, что за черт этот Арне Йонссон?

Имя имело неприятный привкус. Где он слышал его раньше?