— А что конкретно? — попытался разжиться информацией главный Асаул.

Константин пожал плечами. Выкладывать истинную цель и светить ее, если кто здесь стучит, не хотелось, значит, надо юлить и недоговаривать.

— Сам еще не до конца уверен, многое будет зависеть от разговора с Ориславом.

Сидящие за столом мужчины все поняли правильно, и больше с вопросами не лезли.

— Ну что ж, — поднимаясь, бодро произнес Ставр. — Думаю, мы все прояснили, а его сиятельству и очаровательной спутнице боярышне Рысевой нужно отдохнуть с дороги.

Все поднялись, Константин с Юлией тоже, поклонились советникам и покинули главный зал.

Чеслав распахнул двери и пристроился впереди, Мал шел рядом с ним, Тихомир с гвардейцем, которого вроде бы звали Никифором, замыкали.

Поднимающиеся навстречу трое гвардейцев исполнили воинское приветствие, ударив себя сжатым кулаком в левую сторону груди. Они уже почти поравнялись с Константином, старший стрельнул в него взглядом, в котором была только ненависть и презрение, что Воронцов даже удивился, где он успел перейти дорогу этому гвардейцу, которого видел впервые. Именно в этот момент первый секретарь резко повернул голову и пристально посмотрел в глаза тому, что шел впереди.

— Вы кто? — выкрикнул он, но больше ничего не успел…

Все завертелось фактически мгновенно. Старший тройки сотворил какой-то знак, и законченная очень мощная вязь, состоящая из вала огня, нацелилась в грудь Воронцова. Вот только на ее пути оказался мощный щит. Тихомир не подкачал, успел раньше, прикрыв своего боярина от атаки. Защита продержалась всего мгновение, уж очень сильна была веда, но задачу выполнила, Константин успел активировать «призыв тени» и прикрыть своим телом Юлию.

— Смерть боярам, — выкрикнул второй и сотворил веду, которую Константин не видел прежде.

С двух метров в него устремился рой, тонких синеватых игл. Их было несколько тысяч, и они наверняка изорвали бы его в фарш, но Мал не отстал от своего коллеги-сотника, и между врагами и Воронцовым, который по-прежнему закрывал собой Юлию, возник мощный огненный щит, от соприкосновения с которым иглы мгновенно растворялись, вот только всю лестницу заволокло густым паром. Константин рванул револьвер из кобуры, спеша успеть первым, умение «скорость выстрела» не подкачало, «Медведь» словно возник в его руке, и первая пуля, слегка светящаяся в мареве, унеслась в окутанную паром цель, затем еще две. Повинуясь мысленному приказу, у его ног возник Беляш, который тут же ударил ошеломлением, накрыв область, в которой должны были находиться враги. Кто-то прямо перед Воронцовым закричал, и боярин еще дважды выстрелил на звук. И снова между ним и врагами возник щит, на этот раз по нему бегали крохотные электрические разряды, это вступил в бой Никифор. И тут, наконец, пришла в себя Юлия. Она вышла из-за спины жениха, и с ее руки сорвался поток пламени, который с легкостью разделившись на две части, обогнул щит, паровое облако, которое начало потихоньку рассеиваться, залило лестницу валом огня.

Крик сгорающего заживо человека резанул по ушам, а затем все смолкло.

— Сходил, б…., в гости, — не сдержавшись, хохотнул Константин, потом посмотрел себе под ноги, на ступенях лежал Чеслав, его лицо обуглилось до костей, камзол спереди тлел, пустые глазницы уставились в высокий купол.

Сверху уже спешили гвардейцы, которые охраняли двери в зал совета.

Нападавшие тоже никуда не ушли, двое лежали обугленными, видимо, по ним хорошо прошлась волна пламени от Юлии. Главный скатился вниз, поэтому огонь его пощадил, вот только проку от него тоже не было, он словил три первые пули из револьвера Воронцова.

— Так вот, как Орислав видит мир? — с ненавистью прошипела Юлия.

— Не торопись с выводами, милая, — попросил Константин. — То, что это вольцы, нет никакого сомнения. Но разве может он отвечать за все ячейки? Сомневаюсь, что самых фанатичных устроит договор между ним и боярами, они десятки лет жили в ненависти к нам, за неделю подобное не исправить, и таких будет еще много. Чеслава жалко.

— Пламя от первого удара в него отрикошетило, — пояснил Мал.

— Ваше сиятельство, мне очень жаль, — раздался с верхушки лестницы голос Ставра, — опять вам в моем доме грозила опасность. То дуэлянт, теперь вон вообще ведуны.