— Остальные пускай делают, как надо, как положено, мои пойдут под венец только по любви, — отрезал Константин.

— Я разве что-то против имею?

— Ваши сиятельства, машина подана, — Тихомир почтительно склонился в поклоне. — Охрана уже готова. Дорогу проверяют.

Воронцов только вздохнул, сколько он пережил покушений за эти годы? Вроде тридцать четыре, сбился, надо у Тихомира спросить, он точно знает.

Белая длинная шикарная машина стояла возле заднего крыльца. Слуга согнулся в поклоне, распахнув заднюю дверь, боярин улыбнулся одними губами, да уж, сколько лет прошло, а как новая, а ведь ей больше семидесяти, и возила она не кого-нибудь, а самого Сиятельного Князя Артемия III, именуемого в народе Темным. Да, это была та самая машина, которую он обнаружил в гараже княжеского терема на второй день пребывания в этом мире, тогда, пятнадцать лет назад, вольцы приволокли ее, спрятав под брезентом, потом отреставрировали со всей тщательностью и подарили боярину Воронцову. И вот теперь, спустя столько лет, он ездит на ней, когда бывает в столице.

— В машину, — крикнул Воронцов сыновьям, которые под негласной опекой гвардейцев в полусотне метров соревновались в метании ножей.

Близнецы разом утратили интерес к забаве и степенно пошли к ожидающим их родителям.

Юлия придирчиво осмотрела их наряды, прически, проверила, чистые ли руки. Не обнаружив непорядка, качнула головой в сторону открытой двери.

— Забирайтесь, пора.

Мальчишки кивнули и полезли в салон.

Воронцов, наблюдая за сыновьями, тихо, так, чтобы они не услышали, произнес:

— Мальчики еще не понимают, но как только главный распорядитель бала выкрикнет их имена, детство кончится.

Юлия улыбнулась.

— Да, милый, детство кончится, но начнется незабываемая юность…