— Не думай, что заслужила доверие. И помогать никто не обязан…

— Олдор, слово держать надобно… даже перед такой…

Девушка знала, что он хочет сказать, поэтому быстро дёрнулась и захлопнуло его челюсть кулаком.

— Ахп-еу-ук… — закрылся рот храмовника.

— О-о-о! Надо маме написать… перед мной стоит сам мёртвый король?! Е-е, значит слухи правда. А ну-ка, — она взялась за его забрало, чтобы поднять, — покажи-ка огоньки фиолетовые.

— Я никакой ни король, уймись, — он отмахнул её руки и схватился за забрало.

— А чего глаза не покажешь? Да не бойтесь, ваше высочество, я за вас… ах-аха-ах — она снова закатилось смехом. Просто не могла поверить своей удаче.

— Ты что не попытаешься меня убить? Я думал тут все только этого и хотят, — удивился Олдор.

— Они тупые идиоты, которые винят во всём короля. Я не такая. Уж, если кто и виноват в моём положении, то только я сама, или боги, — после этого она взглянула на Хмошэ.

— Еже ещё и еретичка, ух… — огрызнулся храмовник, словно его кто-то оскорбил.

— Они думают, что во всех их бедах виноват я? — спросил Олдор. Ему сложно в такое поверить.

— Конечно! Так что глазками тут не стреляй, — она снова рассмеялась. Но улыбка быстро слезла с её лица, и она заговорила абсолютно серьёзно: 

— Посмеялись, хватит. Меня зовут Даффи. Вы поможете мне, и мы разойдёмся. Если повезёт, то никто не сдохнет. Идёт?

— Кто твою игрушку отобрал? — стараясь подражать её саркастической манере разговора, спросил Олдор. 

Он даже был в какой-то мере рад, что храмовник указал на обещание. Падший король, по-прежнему, не мог открыто признать, что действительно видел в опустошённой смертельную угрозу; понимал, что она сильнее его команды.

— Скоро узнаешь. Пока нам нужно выждать и всё продумать.

— И что нам за это полагается? — спросил Олдор.

— Издеваешься?!

— Конечно. На самом деле я помню, что ты не сорвала охоту, как и наши черепа… бла-бла-бла. Скажи честно, ты это заранее заготовила? — Олдор уже не пытался откреститься от своих обещаний, но и поиздеваться над Даффи был не против.

— Это не важно. Теперь мы должны бежать к бочке.