И невозможно забыть.
Я буду растекаться и побеждать, и меня будут помнить, чтобы другие женщины не попали в такую же ситуацию.
Я прижалась лбом к холодному стеклу и засмеялась. Бэйн остался снаружи. Ему не позволили находиться рядом во время опознания. И хорошо, что он не мог видеть, до какого сумасшествия они меня довели. Этот момент безумия был только моим. Я не должна была ни с кем его делить. Ну, кроме офицеров, но, я уверена, они видели сцены и похуже.
– Теперь вам не сойдет это с рук. – Я покачала головой, все еще упираясь лбом в стекло, понимая, что мой финал будет другим. Возмездие свершится через документы, юристов и суд. Я не смогу прокричать в лицо Эмери и укусить Нолана, как он кусал меня, или пнуть Генри так, как он пинал меня.
И меня это устраивало.
Я обернулась и спросила:
– Теперь я могу идти?
Офицеры вывели меня на улицу, чтобы убедиться, что я не наткнусь на парней или их родителей. Первым делом я упала в объятия своего парня, одновременно смеясь и плача, переполненная эмоциями. Детектив Виллегас стояла у входа, ее губы растянулись в мягкой улыбке.
И я чувствовала, что справедливость восторжествовала.
Что принцесса победила.
И каким-то образом она даже получила своего принца.
Эпилог
Джесси
Эмери, Нолан и Генри в тюрьме, поэтому никто больше не смел бросать эти слова мне в лицо. Парни получили по тринадцать лет – максимальный срок, который штат Калифорния готов дать насильникам. Судье было что сказать о поведении мальчиков при вынесении приговора. Особенно после того, как к моему заявлению присоединились еще несколько девушек.
Двое познакомились с мальчиками в колледже.
Девушка Эмери, которая призналась, что он заставлял ее участвовать в происходящем, когда они еще встречались.
И Рен, которая объявила, что однажды ночью они воспользовались ею, когда она напилась до такого состояния, что не могла уехать домой.
Я говорю «мальчики», но, учитывая их возраст, они уже должны быть мужчинами.