Пациент в четвертой палате оказался разговорчивым. Лохматый доброжелательный мужичонка лет пятидесяти в больничной пижаме – он с готовностью согласился ответить на вопросы. Варвара уже не напрягалась, но и в беседе не участвовала. Я поймал себя на мысли, что она работает как катализатор – вещество, не участвующее в реакции, но влияющее на ее течение. Попутно мы узнали много нового: что микроинсульт – это фигня, просто руки слегка немеют и речь становится забавная. Больница – отличная, по крайней мере, намного лучше, чем последнее место лечения говорливого товарища – захудалая сельская лечебница в Северном районе области. Мне с трудом удавалось направить товарища в нужное русло. Поначалу он обрадовался – будет с кем поболтать! Но радость прошла, мужик оказался полным букой. Его ввели в палату, определили на койку, заставили раздеться. Он делал все самостоятельно, сложил одежду в больничный пакет, сунул под кровать, еще и проследил, чтобы посторонние туда не лезли. Медсестра пыталась ему что-то внушить – он не реагировал. Пару раз мелькал доктор Завьялов. Потом они остались одни. Сначала мужик подрагивал, глаза были мутные, но потом успокоился. Поддерживать беседу не собирался, а когда сосед сильно начал донимать, только прохрипел: «Мужик, отстань, твою мать…» – и отвернулся к стене. Разговаривать с затылком как-то не хотелось. Прошло минут пятнадцать – товарищ засыпал, и вдруг проснулся. Как-то неуютно вдруг стало. Зловредные миазмы поселились в палате, нагнетали дискомфорт. Словно помер кто-то за стенкой! Мужик, доставленный «Скорой», сидел на кровати, тупо смотрел перед собой. Все это было в полумраке, шторы задернуты. Он не смотрел на соседа. Сидел и качался, словно мертвец, решивший вернуться к жизни. Он видел лицо пациента – его еще кривила судорога. Мужчина опустил ноги на пол, вытащил ногой пакет с вещами – и начал торопливо одеваться. При этом он что-то бубнил, но слова не различались. Он быстро оделся, пошатываясь, направился к выходу… И что интересно, после его ухода стало легче дышать – и поди пойми, с чем это связано…
– Боялся он чего-то, люди добрые, – причмокивая, повествовал пациент. – Как пить дать, боялся. Не в больнице, нет – до этого с ним что-то произошло. Может, напал кто или свалился куда-то… Так боялся, что и мне его страх переходил. Ушел – да и хрен на него. Неприятный он, словно не от мира сего…
Пять минут спустя мы с Варварой сидели в машине на парковке перед больницей, она усердно рылась в сумочке. Проглотила таблетку, достала крохотную бутылочку с водой, запила лекарство.
– Что это было, Варвара Ильинична? – вкрадчиво спросил я.
– Ты о чем? – Она поморщилась.
– Заведующая отделением гнала нас поганой метлой, даже слушать не хотела. И вдруг в ней что-то произошло – причем она сама не поняла. Хотела вести себя иначе, а ей словно навязывали несвойственное поведение. Ты напрягалась несколько раз… Ты в порядке?
– Не совсем… – Она закрутила крышку, убрала бутылочку в сумку. У девушки был такой вид, словно она несколько суток без сна и отдыха готовилась к экзамену и только сейчас его сдала. Вроде и радостное событие, а нет сил радоваться. – Я сделала ей небольшое внушение, скорректировала отношение к ситуации… Я не навязывала ей несвойственное поведение, а только немного подтолкнула, вынудила изменить взгляд на вещи…
– Черт возьми, – я скрипнул зубами, – не верю я в эти штучки…
– Ну, и не верь, – фыркнула Варвара, – я-то чем могу помочь? Типичная суггестия, субъект получил установку и даже не входил в транс. В гипнотизеров ты тоже не веришь? Лечение гипнозом, коррекция гипнозом – это давно не те вещи, в которые верят или нет. Установка была несложная: этого человека надо обязательно выслушать, не стоит хамить, его проблема крайне важна – ее нужно решить. И немного нервозности: как бы чего не случилось, если сделаешь не так. Паршиво мне, Никита Андреевич. – Варвара шумно выдохнула. – Давай хоть поедем, ветерком продует… Сложно работать в больницах, аура грязная, словно помет повсюду разбросали, – умершие, тяжелые больные, которые скоро умрут – и даже не знают об этом. Голова болит в таких местах – вот такое хрупкое создание тебе досталось в помощницы…
Не просил я у Сергея Борисовича никаких помощниц. Я выехал с парковки и медленно повел машину по первой полосе. Из этой глухомани все равно придется выбираться. Я искоса посматривал на свою помощницу. Следовало признать, что без нее мне пришлось бы туго в больнице. Ей стало лучше, бледность проходила, щеки зарумянились.
– Повествуй, что сказал тебе доктор Завьялов.
В информации не было ничего откровенного. Изложение заняло полторы минуты.
– И часто с тобой такое? – Я смутился. – Ну, ты понимаешь…
– По-разному бывает. Зависит от людей, атмосферы, поставленной задачи. Случается, что вообще мимо кассы. Тебе зачем это знать – ты же не веришь в парапсихические способности?
– И помогает по жизни?
– Честно говоря, не очень. – Она улыбнулась. – Разве что от хулиганов иногда отбиться – если хулиганы согласны подождать, пока я соберусь, настроюсь…
– Выходит, ты и мне можешь что-то внушить? – В этом не было ничего рационального, но я забеспокоился.
– Спи спокойно, дорогой товарищ, – язвительно пробормотала Варвара. – На тебе я свои психологические штучки оттачивать не буду. В этом нет необходимости. Мне и без тебя хватает головной боли.
– Может, поужинаем? – предложил я. – Способ дедовский, но мне помогает избавиться от стресса. На сытый желудок и мир становится добрее, и голова работает, вопреки популярному мнению.
– А что, давай, – согласилась Варвара. – Все равно придется где-то ужинать. Выбирайся из этих шедевров постиндустриального зодчества – на проспекте напротив администрации есть приличный KFC. Да не забывай осматриваться – не понравилась мне история с серой «Хондой»…