Открываю карту города на планшете и сличаю указанные квадраты с расположением ближайшего автодилерского центра.

– Это «Кар̀амба-4», никак нет! – зажимаю я тангенту рации. – Слишком близко – вас точно посечёт осколками.

«Центр сделан из говна, они шатают его!» – донёсся до меня ответ. – «Рухнет – нас и так сожрут. „Карамба-4“, не выёживайся, нам нужен коридор!»

«Карамба-4», это «Зоопарк» – включилось в переговоры руководство. – «Исполняй запрос! Приём».

– «Кар̀амба-4», есть исполнить запр̀ос, – ответил я. – Конец связи.

Они, похоже, не понимают, что их ждёт. Для крупных осколков и кирпичная стена не всегда преграда, а автодилерские центры делают из стального каркаса и обшивают его металлопрофилем с гипсокартоном. Это вообще ни о чём для осколков.

Пацаны запаниковали, хотят вырваться, но я-то понимаю, что им безопаснее оставаться там. Если зомби сумеют повалить здание, стоящее на железобетонных сваях, то мы вообще зря сопротивляемся…

«Это „Зоопарк“, „Карамба-4“, отставить огонь по квадратам М229-1 и М229-2!» – вновь донесла до меня рация.

– «Кар̀амба-4» на связи, есть отставить, – ответил я, прекратив вносить координаты.

Вот такие отвлечения на паникующих – это жутко бесит.

«Промокашка-1». Мы всё», – раздался из динамика усталый голос. – «Квадрат Л56-4, похороните нас».

На фоне звучала интенсивная стрельба, хлопки гранатных разрывов, а также многоголосый хрип мертвецов. Смотрю на карту – Л56-4 – это квадрат на берегу Охты, там из зданий только заправка. Раньше таких вытаскивали, но на сегодня кончились вертолёты, а по суше деблокировать их просто некому.

«Карамба-3» на связи, «Промокашка-1», – последовал ответ. – «Сожалею, что так получилось… Есть похоронить».

Полагаю, отряд был послан подрывать Комаровский мост. Результатов, судя по всему, нет. Вчера пробовали подрывать мосты по воде, на лодках, но мертвецы начинают прыгать с моста, потому что не думают о том, что же будут делать дальше. И некоторые из этой массы прыгунов попадают на лодки. Так мы потеряли три отряда. Но самое паршивое – некоторые упавшие мертвецы добираются до противоположного берега, что очень сильно напрягает вообще всех. От лодок пришлось отказаться и действовать с суши, пробивая коридоры до мостов артиллерией и танками. Но мертвецов слишком много.

А там, в оккупированных мертвецами районах, тысячи людей. Испуганные, запертые в своих квартирах, голодающие и изнывающие от жажды.

«Говорит „Мамалыга-8“, кто-нибудь из „Карамб“, организуйте по одному хорошему прилёту по квадратам С306-2 и С306-3», – поступил новый запрос.

– «Кар̀амба-4», понял вас, «Мамалыга-8», – ответил я. – Скор̀о будет.

Вбиваю координаты и открываю огонь. Серия уходит в небеса.

Соседние САУ тоже работают непрерывно, каждая по своим целям. Концентрированный огонь командование посчитало избыточным, потому что у нас есть куча маленьких отрядов, выполняющих свои задачи, и каждому такому отряду нужна артиллерийская поддержка.

И да, первый мой день на позиции мы работали батареей, по одинаковым координатам, потому что тогда казалось, что лучше тщательно и качественно дезинтегрировать крупные скопления, а не задерживать их ненадолго. Лучшее – враг хорошего, поэтому мы теперь действуем точечно.