Бабушка тяжело вздохнула, а затем вскинулась, улыбаясь.

– Почему ты не сказал, что после убийства зомби такой подъём сил? – спросила она у меня.

– Потому что ты не спр̀ашивала, – пожал я плечами. – Что сейчас пр̀оизошло?

– Я сожгла их мозги направленным гамма-излучением, – ответила бабушка. – Это трудно на такой большой дистанции, но ближе я их подпускать боюсь.

– Я пр̀икр̀ою, гр̀он-мэр̀! – заверил я её. – Будь спокойна!

Бабушка хмыкнула и навела руки на две следующие цели.

И я понял, что она, всё-таки, верит в меня, потому что теперь она подпустила мертвецов на пять метров.

Сейчас дело пошло гораздо быстрее, а эффект был намного нагляднее: я увидел, как макушки целевых мертвецов начали дымить, а затем даже загорелись, но это было уже неважно, потому что они, однозначно, погибли, потому что бабушка вздрогнула, ощутив прилив могущества.

– Это работает! – воскликнула она. – Я не могла поверить, но теперь я верю! Это работает!

– Ур̀а-ур̀а-ур̀а… – пробормотал я. – Убей остальных и идём домой.

Остальные приближались последовательно, потому что зомби не умеют ходить строем, поэтому у бабушки было достаточно времени, чтобы прицелиться и спалить именно мозги.

Когда последние двое мертвецов навсегда легли на тротуар, бабушка развернулась ко мне.

– Спасибо, Дима, – поблагодарила она меня. – Идём домой.

– Не за что, гр̀он-мэр̀, - ответил я. – Идём.

С радиацией надо что-то делать, потому что я не хочу словить себе лучевую болезнь только из-за того, что живу со своей бабулей.

Мы быстро вернулись домой, благо, не прошли и километра. Бабушка двигалась бодро, будто скинула пару десятков лет, но это, скорее всего, её воодушевление от успехов и обретения сверхспособности.

Ах, как же я устал сегодня…

Похоже, что сбор статистики по поводу шариков сверхспособностей придётся отложить, поэтому я, можно сказать, зря носился там, у ветклиники.

Нет, не зря. Я ведь убил кучу немёртвых, то есть увеличил личное могущество. Я прямо чувствую, что близок к чему-то. Но не понимаю, к чему. Ощущение нечёткое, на краю сознания. Надо поразмыслить об этом.

Но сначала то, чего я хочу уже несколько часов.