– Я тут в гор̀оде, по делам. – ответил я.

– Что у тебя с голосом? – спросила бабушка. – И какие могут быть дела сейчас? Головой ударился, внучок?

– С голосом у меня всё в пор̀ядке, – ответил я, прикрыв глаза. – А дела непоср̀едственно связаны с пр̀оисходящей ситуацией – мой пр̀еподаватель сценической р̀ечи попал в беду, поэтому я должен спасти его. Ср̀азу после этого я постар̀аюсь пр̀иехать домой – вот тогда и поговор̀им, бабуль.

– Героем себя возомнил, Димка? – недовольно спросила бабуля. – Не дури, сосунок, езжай домой! Убьют – не было у меня внука! Даже горевать не стану!

Моя бабушка, Верещагина Агата Петровна – человек сурового воспитания, сформировавшийся в очень тяжёлых условиях. Это неизбежно наложило отпечаток на её взаимодействие с окружающими. Поэтому у неё не очень хорошие отношения с моими родителями, с пенсионным фондом, с социальными службами, районной администрацией и всеми остальными. С дедом, конечно, она общалась совершенно иначе, но деда уже давно нет в живых… Эх…

А я знаю, что за жизнь она прожила, а ещё она моя бабуля – как я могу с ней ругаться? Так что, пусть хулит меня столько, сколько хочет, я ведь понимаю, что она не на шутку беспокоится.

– Не убьют, – заверил я её. – А связь как появилась?

– По телевизору передали, что подключили резервные мощности, – ответила бабушка. – Ты звонил родителям?

– Я думал, что связи нет, – ответил я. – Но тепер̀ь буду звонить. Спасибо, бабуль.

– М-м-м, всё-таки поедешь спасать чужого человека? – недовольно спросила бабушка.

– Не могу поступить иначе, – ответил я. – Всё, мне надо бежать. Сиди дома, никуда не выходи. Пока!

– Эх, пока… – вздохнула бабуля.

Завершив вызов, я побежал к своей машине. Камри 2020 года, 2,5 литра, брал с салона в тот же год. Цветом чёрная, как ночь.

– Та мер̀ ля пют![6] – выкрикнул я, увидев, что мою ласточку загородил некий серый внедорожник. – Ле кон![7]

Осмотр показал, что это «Мерседес», старый, но в хорошем состоянии. Коробка для братков, позерский способ перемещаться по городу.

Ни объехать, ни проскользнуть – наглухо заблокировал. Пинаю внедорожник по колесу. И это было очень зря, потому что это вызвало срабатывание очень громкой сигнализации.

Не прошло и секунд десяти, как в служебный выход из театра застучали. Мертвецы, как я понимаю.

– Ты чего творишь, додик?! – крикнул мне какой-то мужик с балкона третьего этажа жилой части дома. – Не знаешь, что происходит?

Мужик лысый, обрюзгший, с щетиной, в майке-алкоголичке, с поддатым лицом – у кого-то пятница начинается прямо с утра.

– Убер̀и свой поганый др̀андулет! – крикнул я ему. – Я не могу выехать!