Одна АЭС в обмен на двух дочек. Если ты любящий отец, то у тебя не будет сомнений что следует выбрать.

Постояв несколько минут с закрытыми глазами, главный инженер успокоился и сел за стол занявшись привычной работой. Подготовка почти закончена. Выход реактора на нерасчётный режим работы с одновременным отказом всех трёх контуров безопасности и последующий за всем этим взрыв должен будет произойти уже скоро. Осталось завершить самые последние приготовления. Он спасёт своих девочек, своих прекрасных принцесс чего бы ему это не стоило.

Внезапно в закрытую дверь кабинета постучали.

-Это Сергей Андреевич. Мы договаривались с вами обсудить некоторые моменты.

Они действительно договорились на это время? Он не помнил. Но он тогда был так взволнован, мог позабыть.

Вздыхая, инженер встал из-за стола. Всё-таки неудобно без секретарши. К сожалению, от неё пришлось отказаться, когда АЭС присвоили статус объекта особой важности и, по указу президента, персонал сильно сократили, убрав всех, в ком не имелось обстоятельной необходимости.

Главный инженер открыл дверь, но вместо столичного гостя в его кабинет ворвались двое безопасников в полном вооружении. Инженера моментально скрутили, уткнули носом в его роскошный стол и только скосив глаза он смог увидеть, как входят сам столичный гость и командующий всей службой безопасности подполковник.

Инженер попытался возмутиться: -Что происходит!

-Как будто вы сами не знаете, -хмыкнул подполковник.

Он присел на корточки, чтобы оказаться глазами на одном уровне с главным инженером и произнёс одно слово: -Зачем?

Это слово, будто ключ открывший замок, словно ножницы, перерезавшие натянутый с огромной силой канат, разом сорвали все оковы, которые он сам наложил на себя обнажая то, что должно было всегда оставаться внутри и только внутри.

Он рванулся так, что здоровенному безопаснику пришлось напрячься, удерживая пухлого, невысокого человека со скованными за спиной руками.

-Дочки! Мои дочки! Они убьют их! Скормят своим жукам. Как вы не понимаете! -кричал инженер и бился, бился, раня руки в кровь о металл наручников. -У меня не было другого выбора! Как вы не понимаете? Разве вы сами не отец! Мои бедные дочки.

-Как их зовут? -всё тем же спокойным голосом уточнил подполковник.

-Что?

-Как зовут твоих дочерей, -продолжил он допрос. -Какого они возраста? Сколько лет младшей и сколько старшей? Ты можешь описать что они любят есть, а что не любят? В какие игры они играют и какими игрушками? Ты помнишь хотя бы один раз, когда ходил бы с ними в магазин, или к врачу, отводил в детский сад или хотя бы просто гулял на улице?

Инженер замолчал. Его пунцовое, раскрасневшееся от тщетных усилий вырваться лицо приобрело растерянное выражение.

-Мои дочки, -прошептал он скорее растерянно, чем истерично. -Я не помню, нет.

-У тебя никогда не было дочерей, -закончил подполковник. -Есть сын, но он уже взрослый и живёт сейчас в Москве со своей семьёй. То, что твоим несуществующим дочерям якобы угрожает опасность, это всё внушение, морок. Крючок, на который тебя поймали, насадив с размаху словно мотыль в надежде выловить гораздо более крупную рыбу.

Лежащий лицом на столе человек, казалось, его больше не слушал. Он снова начал шептать, постепенно переходя на крик: -Мои девочки! Мои дочки! Они скормят их своим жукам, вы понимаете это!