— Нет, ты видел? Видел? — Феюс в волнении тыкал пальцем в сторону Пещерного Озера, туда, где только что были две фигуры. Были и сплыли.

— О-о! О, как это прекрасно! Кружева просто великолепны, — с придыханием проговорил Прокл блаженным голосом. Феюс резко развернулся в его сторону. Одновременно с ним, также резко поднял голову Гелиос, который вроде бы спал, и из темного угла Пещеры раздался его недовольный рык.

— А чего? А что за реакция такая? Что я не так сказал? — разводя руки в стороны, поинтересовался Прокл.

— Ты что, не понимаешь? Не понимаешь? — горячился Феюс. — Это же он. По его вине Мать Клана, Белиам, Нэнси замерзли. — Феюс указал на стоящую в пещерной нише ледяную глыбу. — Это был он. И он взял и пропал, пещерный триглодит.

Рука Феюса развернулась в сторону озера, а палец указал на место… на пустое место, и рука безвольно опустилась.

— А. Ты про это? Но это же просто проекция сознания. А проекции нематериальны. Хотя надо отдать им должное, эта проекция была очень реалистична.

— Ну, конечно. А как иначе? Он же Мимикрик, — расстроенно произнес Феюс и сел там, где стоял. Прямо в мох.

Дыши… дыши… дыши… дыши… — убаюкивающе со всех сторон зашептали голоса, но Феюс их не услышал, он был в расстроенных чувствах, и они, эти чувства, буквально били в литавры, в общем, как ни крути, звучали громче.

— Секундочку! — внезапно оживился Прокл. — Секундочку! Это что же получается? Ты уже давно мог поменять мой задрипыш… — на этих словах он потряс потрясными в прошлом кружевами своей хламидо-манады, прямо перед лицом Феюса. — Поменять на что-то более стильненькое… более роскошное…твой лучший друг мучается в этом рванье, изводится, можно сказать, а ты ради него даже пальцем своим волшебным пошевелить не хочешь?

— Лучший друг? — Феюс поднял голову, потому как Прокл возмущенно навис над ним вопросительным знаком.

— То есть из всего моего монолога ты услышал только это? — вопросительный знак сжался, уменьшился до точки, сполз каплей по стеклу и уселся рядом с Феюсом.

После долгого молчания, наполненного грозовыми тучами, Феюса прорвало:

— Ты сказал — лучший друг?

— Да!

— Лучший друг?

— Да, да! Именно так я и сказал. А что, у тебя здесь есть еще друзья? Я что-то не вижу. Тебе Фартуна послала то, что ты хотел — друга, а ты не можешь материализовать для него простую тряпочку, модного фасона… с блестящими пуговичками… белого цвета… с кружевами ручной работы… с широкими рукавами… отороченную мехом… с…

— Хватит! — молоток опустился на шляпку гвоздя со всей силы, поток слов был остановлен. Прокл втянул шею в плечи и с опаской поглядел на Феюса.

— Все совсем не так. Не так, как ты думаешь. Мимикрики мужского пола не могут ничего материализовывать, понял?

— Не. Не понял. Ты смог материализовать Дракона. Надо сказать, весьма красивого. А тот… как ты его назвал?

— Савуш.