– Он всегда был такой бодрый, активный. Я и не знал, что у него проблемы с сердцем, – пробормотал Сергей.

– В его возрасте у всех проблемы с сердцем. Что поделать, такова жизнь.

– Андреев активно работал над проектом и очень сильно нам помог.

– Ну да, ну да, – понимающе кивнул Кубарев.

– Многими интересными идеями мы обязаны ему.

Кубарев опять кивнул.

– Смерть Андреева – это очень серьёзная утрата для всех, кто его знал. Но, думаю, мы справимся с проектом. У нас есть прекрасный материал, через день-два мы предоставим наброски сценария, – продолжил Сергей.

Кубарев оглядел нас:

– Я подумал… – Он сделал многозначительную паузу. – Мне кажется, стоит кардинально пересмотреть тематику нашего проекта. Смерть Андреева, безусловно, тяжёлая утрата для всех нас. Но это печальное обстоятельство тут ни при чём… Я считаю, необходимо изменить саму тему. Передача про крестоносное воинство, боюсь, не будет интересна современному телезрителю. Слишком это было давно и далеко от нас… Чем может привлечь рядового российского обывателя история ордена, про который он и слышать не слышал, ведать не ведал. Не наше это, не близко оно нам… Вот если бы взять сюжет из отечественной истории или исторического времени, более близкого нам, – тогда совсем другой вопрос… Вы меня понимаете?

Что нам было ответить? Мы сидели, уныло понурив голову, и слушали, как Кубарев убеждал нас в бесперспективности темы, которую он всего несколько дней назад так страстно защищал.

– Я высоко ценю проделанную вами работу, – вещал Кубарев. – Вы талантливые ребята, и я глубоко верю в ваш потенциал. Именно поэтому я предлагаю вам самим выбрать новую тему нашего проекта и подготовить её для обсуждения.

На этом разговор наш был окончен. Кубарев, торопясь, ласково с нами попрощался и мягко выпроводил. Молча мы вышли из здания, и только на улице Сергей зло и печально выдавил:

– Бобик сдох.

– Не переживай. Несмотря ни на что, он предложил нам сотрудничество, – попытался я его успокоить.

– Ты что, не понял?! – взорвался Сергей. – Он нас больше не ждёт, мы ему не нужны. Он просто вежливо указал нам на дверь. Это всё, ты понимаешь?

Я пожал плечами. Я это понимал. Понимал и то, что завтра я вернусь к своей диссертации и через несколько дней – к своей работе, а Сергей сейчас терял шанс, хороший шанс изменить свою судьбу. Конечно, я всё это понимал.

– Пойдём, выпьем, – обречённо бросил Сергей.

Мы зашли в ближайшее кафе с открытой верандой. Сергей сразу заказал себе сто грамм водки, я же ограничился пивом.

– Помянем академика. Хороший был мужик, хоть и зануда, – сказал Сергей и опрокинул первые пятьдесят грамм. – Скажи, неужели его смерть так сильно изменила позицию Кубарева?

– Я не уверен, но мне кажется, что это было для него не главным, – ответил я.