Глава 3

Как я и предполагал, договориться с Андреевым о встрече не составило большого труда. Когда академик услышал от Верхова, что речь пойдёт о его любимых храмовниках, он с радостью согласился, а когда Сергей добавил, что итогом нашей работы может стать и неплохой дополнительный заработок, Андреев заметил, что готов с нами встретиться когда угодно, но только желательно у себя дома, потому что передвигаться в его годы на дальние расстояния стало достаточно трудно.

Вечером мы с Верховым приехали к Андрееву в гости в его большую профессорскую квартиру в доме на Фрунзенской набережной. Дверь нам открыл сам академик, облачённый в штаны с вздутыми коленками, жёлтую рубашку и вельветовую жилетку тёмно-коричневого цвета. Седой сгорбленный старик, опираясь на палочку и шаркая старыми тапочками, проводил нас в свой кабинет и показал рукой на потёртый кожаный диван, который был, по всем признакам, одногодок со своим хозяином.

– Все мои на даче, а я вот за сторожа, – сказал Андреев и медленно опустился в кресло, стоявшее рядом с его большим письменным столом. – Итак, молодые люди, вы интересуетесь историей ордена Храма, и ваш интерес не есть простое любопытство. Не так ли?

– Вы абсолютно правы, Василий Алексеевич, – начал Верхов. – Дело в том, что один из центральных телеканалов готовит цикл передач на историческую тему, и одна из передач должна быть посвящена истории ордена храмовников. Мы справедливо полагаем, что эта тема не только интереснее, но и полезнее в образовательном плане, чем разговоры о том, что лучше носить в этом сезоне и какую музыку слушать.

– Ну что же вы, дорогой мой…

– Сергей.

– …дорогой мой Сергей. Не стоит так уж прямо рубить с плеча. Я, например, в свои восемьдесят с лишним иногда с удовольствием смотрю передачи про современную моду и музыкальные клипы. Видите ли, молодые люди, история без современности пуста и бессмысленна, впрочем, так же справедливо и обратное. И нам, историкам, приходится искать ту единственно правильную ниточку, которая может и должна связывать прошлое и настоящее, предлагая нам вариант осмысленного будущего… Однако вернёмся к теме. Что вас или, уж позвольте так говорить, нас (если я правильно понимаю, мы и будем подбирать материал) может заинтересовать в этой печальной истории, которая, к сожалению настоящих специалистов, стала уже неприличным штампом?

– Цикл передач на историческую тему, который сейчас готовится на телевидении, получил вполне рабочее название «Тайны истории». Таинственные стороны исторических событий всегда привлекают зрителя. Поэтому и в нашем случае стоит сделать акцент именно на этом.

Андреев едва заметно усмехнулся:

– В нашем ремесле говорить об ордене Храма и промолчать о тайнах его рождения и гибели становится практически невозможно. Это стало общим местом, традицией, странной данью исторического интереса. Понимаю, что зрителя нельзя привлечь банальными объяснениями произошедшего, но поверьте мне, если бы мы могли с большой точностью восстановить все события прошлого, мы удивились бы простоте объяснения любого исторического факта. Всё в истории объяснимо, а мистика появляется только там, где не хватает документов, терпения и пытливого разума. Огромная разница между сохранившимися историческими документами и историческим вымыслом становится тем более очевидна, чем больше ты изучаешь конкретный материал.

Сергей нервно заёрзал на стуле. Меньше всего на свете он хотел услышать сейчас, что тайны ордена тамплиеров и нет никакой, что она есть всего лишь плод буйного воображения писателей от истории. Но даже если это и было так, его задача, как поставщика материала, состояла совсем в обратном.

– И всё-таки, Василий Алексеевич, неужели в истории храмовников не было ничего, что оставило бы свой необъяснимый след, свою тайну?

– Знаете ли, молодой человек, человеческий разум может найти загадку даже в падении осеннего листа. Что уж говорить о драматической судьбе средневекового ордена! Давайте попробуем оценить всё сами, – сказал академик.

Андреев поудобнее устроился в своём кресле и начал свой рассказ:

– Орден был образован в 1119 году, по одним сведениям, или на год раньше – по другим, неким шампанским рыцарем Гуго де Пейеном для охраны дорог в окрестностях Иерусалима и защиты паломников от многочисленных бандитов, промышлявших в окрестностях города в те времена. Первоначально в орден входили всего девять рыцарей. В 1128 году появляется Устав ордена, одобренный Собором в Труа и, по слухам, составленный при помощи самого Бернара Клервоского, одного из главных проповедников крестовых походов и великого интеллектуала средневековья. Орден, получивший благословение папы, стал быстро расширяться и укреплять свои позиции не только на Святой земле, но и в Европе. Со временем он превращаяется в сильную и очень эффективную военную организацию. В Иерусалиме орден Храма для своей резиденции получил помещения мечети Аль-Акса. До обращения в мечеть халифом Омаром это была базилика в честь Пресвятой Богородицы, которая в свою очередь была построена на территории легендарного Храма Соломона. Именно поэтому орден и получил название «Бедные рыцари Христовы Храма Соломона».

Прошло совсем немного времени после организации ордена, когда он достиг на Святой земле и в Европе огромного влияния и богатства. Прямое покровительство папы и жёсткая организация позволили стать тамплиерам самым могущественным из существовавших тогда военно-монашеских орденов. Они подчинялись непосредственно папе римскому и были освобождены от уплаты церковной десятины. Ни светские, ни духовные власти не могли судить тамплиеров и налагать на них какие-либо наказания. Орден Храма владел многочисленными землями и замками, покрывшими всю Европу и Ближний Восток своей сетью. У храмовников был свой флот, который зарабатывал большие деньги на перевозках паломников к святым местам. Ордену жертвовали большие состояния многие именитые люди того времени. Именно орденские казначеи первыми придумали векселя на предъявителя, чек и все виды кредита. Паломники, отправляясь в долгое путешествие к святым местам, оставляли храмовникам свои сбережения, взамен получая расписки, по которым они могли получить оставленную сумму уже на месте, безусловно, за вычетом определённых комиссий. Интересно, что лично члены ордена не могли обладать никакой собственностью. Все деньги, замки и земли принадлежали самому ордену, но не его членам.

Тамплиеры были богаты, может, даже очень богаты, но стяжательство не было их основной целью. Их основной целью была война против неверных. На Ближнем Востоке, возможно, не было более непримиримых противников мусульман, чем орден Храма. У тамплиеров была небольшая, но хорошо организованная армия. Многие современники, в том числе и мусульмане, признавали, что по храбрости и умению тамплиерам на Ближнем Востоке не было равных. Во всех крестовых походах после образования ордена самыми стойкими и самыми опытными воинами были тамплиеры. Им поручали самые опасные задания, и никогда не было случая, чтобы они отступили перед неприятелем. Среди господствующей в те времена феодальной вольницы тамплиеры выделялись жёсткой военной дисциплиной и беспрекословным подчинением нижестоящих вышестоящим. На поле битвы без приказа командира тамплиеры не могли ни начать сражение, ни отступить – всё это каралось исключением из ордена и смертью. Для них существовала или победа во имя Господа, или смерть во имя Господа. Их девизом были слова «Non nobis, Domine, non nobis, sed tuo nomini da gloriam!» (Не нам, Господи, не нам, но имени твоему ниспошли славу!) Их знамя было окрашено в чёрно-белый цвет и называлось gonfanon baussant (пегое знамя). Чёрный цвет должен был означать готовность умереть за дело веры и непримиримость к врагам веры, а белый говорил об их любви к Богу и чистоте. Все рыцари носили белые плащи с нашитыми на них алыми восьмиконечными крестами. Интересно, что орденские сержанты и нанятые местные наёмники (туркополы), служившие в отрядах храмовников, носили исключительно чёрные одежды.