Коренастый мальчишка Филипп — видимо, самое ведомое звено из этих троих — шмыгнул носом и решительно кивнул головой. Тоже решил выбрать силу. Ну, хозяин барин, как говорится.

Потом стало происходить то, что я совсем не ожидал. Дед достал из внутреннего кармана рубахи небольшой ножик. Серебристый. Откуда? В нашей семье серебра не водится! Неужто в храме дали?

Без спешки старик закатал рукав, демонстрируя нам татуировку креста чуть выше запястья. Томас в моей голове меланхолично подметил, что раньше ее не было. Дай угадаю. Это как раз та самая пометка Хранителя Знания для Договора на крови. Может, разновидность местной магии? Не удивлюсь, если после дня Равноденствия эта метка исчезнет.

Быстрым движением старик сделал небольшой надрез, передавая серебряный ножичек подростку. Вильям в гробовом молчании друзей проделал то же самое, и сразу же приложил свою руку к руке Хранителя Знания. Кровь стала смешиваться. Татуировка на руке старика вспыхнула на мгновение красным светом, а потом вернулась к изначальному черному.

— Договор подписан, Вильям. — спокойно ответил дед, — Твоя Инициация начнется, как только ты заснешь. Ночевать теперь можешь идти в храм. Инквизиторы уложат тебя спать в общем зале, который готовится для остальных к празднику Равноденствия. Зайдешь в Инициацию сейчас, но выходить будешь через три дня вместе со всеми, впрочем, ты и сам это знаешь. Удачи.

Взволнованный подросток, не находя слов, кивнул моему старику и вопросительно глянул на Филиппа. Тот также выхватил ножичек и сделал надрез на руке. Алан на происходящее хмурился. Попытки отговаривать друзей он оставил и просто с осуждением смотрел на всё. Когда и с Филиппом договор на крови был «подписан», дедушка обратился к Алану.

— Ну а вы, молодой человек? Будете подписывать договор?

— Нет, — хмуро огрызнулся мальчишка и добавил, — Ты сам слышал, старик, что я думаю на этот счет…

— Конечно, слышал, — спокойно отметил мой дед, — Но таковы правила.

Если Хранитель как-то обозначил себя, то он обязан предложить договор всем, кто еще не прошел Инициацию, но чье время пришло.

Алан что-то буркнул и отвернулся, стараясь не смотреть на взволнованных Филиппа и Вильяма, которые уже поглядывали в направлении золотых куполов храма.

Когда дед обратился ко мне, я, если честно вздрогнул. Дело не в том, что я не ожидал этого предложения. Нет. После услышанного я, наоборот, крепко задумался и также хотел присоединиться к этим двоим. Чем мы хуже этого самого Старшего Инквизитора, а? Вопрос прозвучал так, что меня накрыло дежавю:

— Томас, тоже хочешь поспешить? — не глядя на меня отстраненно спросил дед, ну а я вспомнил ту самую фразу-совет, которую услышал перед тем, как занырнуть в этот дурацкий мир. Что мне там сказал профессор? «Не спешите!».

По башке как-будто ударило молотом. Дернувшись, нервно спросил:

— Я могу еще подумать?

— Вполне… — спокойно ответил дед, — До дня Равноденствия вы оба можете в любое удобное время найти меня и подписать Договор…

Я с облегчением выдохнул и кивнул согласно деду, взглядом следя за убегающими спинами Вильяма и Филиппа. Подростки, предвкушая славу наикрутейших Инквизиторов, уже бежали к храму, не попрощавшись ни с дедом, ни со мной, ни — как ни удивительно — с Аланом, который после отказа участвовать вместе с ними ранней Инициации стал в их глазах, небось, «трусом и предателем».

— Томас, на два слова можно?

Встав с мягкой травы, Алан не оглядываясь пошел к тем кустам, где я сегодня и нашел ребят. Наверное, в той стороне просто их деревенька.

Подвоха или мордобоя я от паренька больше не ожидал, поэтому, кивнув деду, молча пошел за Аланом.