Околодонбасская тусовка, конечно, не нуждается в представлении этого человека, для остальных скажу, что Максим «Индус», мой ровесник, парень из Шахтерска, который к началу событий 2014 года жил в Индии. Вел образ жизни просветленного человека, зарабатывая тем, что снимался в индийских фильмах. Когда началась война на Донбассе, он вернулся на Родину и вступил в ряды ополчения. Принимал участие в обороне своего родного города. Осенью 2014 года был переброшен сюда, под Мариуполь. Служил в 9-м полку. Участвовал в боях за Широкино, в феврале 2015 года. Дослужился до замполита батальона и даже какое-то время исполнял обязанности комбата, когда тот погиб. Сам был несколько раз ранен и в 2019 году уволился. Мы с ним познакомились в августе того же года на съемках передачи «Окопная правда», той самой, где три ополченца приняли участие в беседе с тремя бывшими военнослужащими ВСУ. (Кому интересно, гуглите. Эффект от передачи был, как от разорвавшейся ядерной бомбы). Макс очень обаятельный человек, мы сразу с ним нашли общий язык. Второй эффект разорвавшейся бомбы мы с ним произвели уже на нашем с «Админом» канале «Грей Зон» в выпуске о боях в Широкино, где Макс и его оппонент из полка «Азов» (запрещен в РФ) «Бон» рассказывали, как они рубились друг с другом в Широкино, в буквальном смысле стреляли друг в друга.
Выпуск получился в своем роде уникальным, до сих пор не знаю, чтобы где-то выходило что-то подобное. Кстати, все участники передачи выразили надежду, что война перейдет в горячую стадию, а потом мы соберемся снова. На момент написания этих строк мне известно, что «Бон» вступил в один из киевских тербатов, был ранен, но затем продолжил службу и воевал где-то под Херсоном.
С начала мобилизации Макс «Индус» пришел в военкомат сам и получил назначение на должность командира роты. Личный состав роты состоял из мобилизованных сотрудников и преподавателей различных донецких институтов. Никто из них не имел боевого опыта. Вообще, в батальоне, где предстояло служить Максу, боевой опыт был только у него, комбата и какого-то одноглазого медика, которого Макс перетянул к себе.
Макс спешил. Объяснил, где его располага и пригласил вечером в гости.
Повалявшись в спортзале на спальнике, я пошел к «Индусу». Подойдя к лицею № 1, увидел выстроившихся солдат, ну как солдат, скорее, людей одетых в одинаковую зеленую форму. Подбоченившись, бравый Макс что-то говорил перед строем. Я не мешал и просто любовался морем. Макс отдал команды, солдаты строем куда-то ушли. Мы начали общаться.
— Это пиздец, Владлен. Это пиздец. Боевого опыта никакого нет. Я один с боевым. Прикинь, они преподаватели из ВУЗов, но, ты знаешь, это даже хорошо, хотя бы вопросы неглупые задают. Спрашивают как нам выжить? Я им говорю: «Падайте на землю, как свист услышите. Это, говорю, самое первое запомните. Сейчас получаем оружие, потом идем на концерт Чичериной, а ночью сегодня уезжаем под Херсон».
Во дворе лицея я еще раз увидел эту страшную картину: гражданские люди, одетые в форму, неуклюже получали прямо на улице оружие. Старый советский брезентовый подсумок с двумя магазинами и автомат. Ни касок, ни броников, ни аптечек ни у кого не было. К нам подошел медик с пиратской повязкой на глазу, он единственный был «заряжен». Они с Максом где-то смогли насуетить жгутов и бинтов. Снайперский взвод из открытых ящиков получал «Мосинки». Если бы не всеобщая паранойя, я бы обязательно заснял всю эту картину на телефон. По-моему, это очень драматический момент — получать «Мосинки» и идти в бой. Двое мобилизованных тянули тяжеленный пулемёт ДШК. Все это грузилось в гражданские ЗИЛы и автобусы. Напоминало какой-то голливудский фильм-клюкву о русских, которых проклятый Сталин гонит из ГУЛАГа прямо под Сталинград. Встречаю знакомых из донецкой налоговой инспекции, со многими ходил в спортзал. Сейчас они выглядят вдвойне непривычно и неуклюже, по сравнению с остальными. Подумал о том, что этих парней можно было мобилизовать в какой-нибудь спецназ. Не стал отвлекать «Индуса» от предпоходной суеты и вернулся к себе в располагу. Вечером со «Скифом» поделились новостями, рассказал ему о том тяжелом впечатлении, которое произвели на меня мобилизованные.
Сегодня пришла хорошая новость: «Вагнеров» позвали на «гастроли» по Украине.
А ведь как в руководстве Минобороны не хотели этого делать…
Рядом с располагой в кафе встретил Пегова и Женю Лобаева. Семен охотно рассказывает о последних новостях.
Наши заняли Виноградное, село вдоль моря с восточной части Мариуполя. Пытались продвинуться дальше, но их прижали огнем из 9-ти этажек.
«Скиф» приказал нам со Стешиным ехать в Красноармейское к «Аскольду», там в школе, где мы забирали беженцев, будет располагаться штаб батальона, скоро туда переедут все. «Аскольд» предупрежден и должен выделить нам один из классов. По прибытии я узнал, что наши войска ведут бои за Калиновку, последнее село непосредственно перед городом. Командиры «Востока» сейчас проводят рекогносцировку: нужно выяснить, где все-таки проходит передний край и где расквартировать бойцов батальона. «Аскольд» с «Кабаном» тоже должны выехать на рекогносцировку в Талаковку, и я напрашиваюсь поехать вместе с ними.
Проезжаем мимо села Пищевик, где располагалась украинская таможня — теперь её нет, и сердце наполняется радостью, ведь мы освобождаем нашу землю. На въезде в Талаковку два подбитых вражеских танка. Они ехали контратаковать, а танк 9-го полка спрятался в проулок и затем с близкого расстояния уничтожил обе вражеских «64-ки».
Наступление затрудняется тем, что хохлы везде повзры-вали мосты. Взорванные мосты какой-то бич нашей войны. Очевидно, что инженерных подразделений нет в том количестве, чтобы обеспечить высокий темп продвижения войск. Войска переправляются вброд через Кальмиус. У одной из таких переправ вижу наполовину утонувший «Камаз».
Талаковка не уничтожена, но местами сильно разрушена, особенно в начале с восточной стороны. «Аскольд» и «Кабан» пытаются разыскать командиров каких-то подразделений. Связи с ними нет, где они никто не знает. Село сотрясается от канонады. Везде бродят толпы военных. Никаких командиров мы не нашли, только проведали бойцов «Гудвина», которые расположились в одном из брошенных домов. Им поручено найти еще дома для размещения личного состава.
Темнеет. Сыплет крупными хлопьями снег, порывистый ветер. Мы возвращаемся в штаб. Видим, как ремонтники 9-го полка собираются тянуть подбитый хохлячий БТР.
— Шустрые, — говорит «Кабан», — Ну, что, Владлен, доволен?
— Доволен, — говорю я.
Хотя чем я могу быть доволен? Я ж не на экскурсию сюда приехал.