— Это мой парень, болван, — прошипела Маша, закрывая Лиса. — Я перед Великим Волком поклялась его защищать. Тронешь его — и умрешь.

— Не терпится умереть, оборотень? — Тринк выхватил пистолет и прицелился Мумру прямо в лоб. — Сейчас я тебе это устрою.

Но тут открылась дверь кабины пилота, и долианец, застонав от боли, рухнул на пол. Грета прошла мимо него к трапу, бросив на прощанье:

— Здесь я решаю, кому жить, а кому умирать. Я тебя предупреждала, Тринк.

— Да, госпожа, — прохрипел наемник, встав на колени. — Я помню.

Другие долианцы прошли мимо него, усмехаясь, ни один не предложил руки и помощи, на Макса и девушку они не смотрели. Впрочем, пока наемникам не дали приказа, пленников для них просто не существовало.

— Пойдем. — Макс обнял девушку за талию и повлек ее к двери. От ощущения тепла ее тела на него вновь что-то нахлынуло, он остановился, зарылся лицом в ее волосы, которые пахли так чудесно, и прошептал: — Я люблю тебя.

— А я не знаю, — растерянно ответила Маша. — Нам не разрешают любить наставники. Но к тебе я чувствую иное, чем к другим самцам, ты такой слабый, беспомощный, но в то же время смелый и отважный. Когда я разберусь в себе, я тебе скажу, что чувствую.

— Да уж, — улыбнулся Лис. — Ответила так ответила.

Хорошо, я буду ждать. Только боюсь, времени нам на эти разбирательства не дадут.

— Я по-другому не могу...

— Знаю. — Макс оглянулся назад и увидел, как Тринк поднимается, в глазах его горит ненависть. — Иди вперед.

Лис почувствовал, как серебристая сфера заполняет его мозг, унося страх.

— Я убью и ее, и тебя, вор, — прохрипел наемник. — Такое унижение смывается только кровью.

Макс несколько раз глубоко вдохнул воздух, и в нем не осталось ничего: ни напряжения, ни усталости от полета, ни злости — только выжженное пустое пространство, на котором разгорался огонь.

— Прости нас, — сказал Лис. — Просто прости и забудь. Это получилось случайно.

— Убью!

Долианец пошел вперед. Подойдя к Максу, он оттолкнул его с дороги, бросив прямо на кресло. Рука вора коснулась перчатки Тринка, и весь его страх за Машу проскочил внутрь наемника. Долианец пошатнулся, удивленно взглянул на Макса и спросил:

— Чем ты меня уколол через броню?

— Разве это возможно?