Пенелопа споткнулась обо что-то и невольно вскрикнула. Ей не удалось устоять, и она упала. Ногу пронзила резкая боль. Бедняжка рухнула на землю и не смогла сдержать болезненного стона.

– Пен! – услышала она взволнованный голос Габриэля и звук быстро приближающихся шагов.

Господи, ее нога просто горела. И кажется, ныла щека. Пенелопа подняла голову, стараясь проморгаться. Ее кожа была расцарапана множеством тисовых игл, покрывавших дорожки в саду. Обо что споткнулась Пенелопа – о какой-нибудь корень? Она так стремительно убежала от Габриэля, что совершенно не следила за дорогой. Глупая.

Она отряхнула с лица остатки игл и постаралась подняться на ноги, постанывая от боли. Ей помогли чьи-то сильные руки, и Пенелопа с трудом села. Габриэль опустился рядом и стянул с ее головы капюшон. Он аккуратно обхватил лицо Пенелопы теплыми ладонями и слегка наклонил голову женщины, чтобы осмотреть рану. Его взгляд больше не казался требовательным: в нем осталась лишь обеспокоенность.

– Пен, тебе больно?

Пенелопа отрицательно качнула головой, так как не могла произнести слов лжи. Боже. Ее колени ныли от ушиба, а правую икру раздирала жуткая боль. Хорошо, что она не упала на спину, синяки с которой еще не сошли. После всех повреждений, полученных Пенелопой в столь короткий промежуток времени – два дня назад и сейчас, – она почувствовала боль в мышцах.

– Со мной все в порядке, – заверяла она. – Пожалуйста, помоги мне подняться.

– Разумеется.

Габриэль вскочил и подошел к Пенелопе сзади. Он взял ее под руки и подтянул вверх. Его прикосновения показались Пенелопе такими пылкими, что мощная волна тепла всколыхнула все ее тело. Когда она поднялась на ноги, Габриэль придержал ее за бедро. Но Пенелопа старалась держаться сама. Чем быстрее ей это удастся, тем скорее он отпустит ее. Тем скорее схлынет горячая волна, пробуждаемая его прикосновениями.

Однако едва выпрямившись, Пенелопа вскрикнула от пронзительной боли. Боль в правой икре оказалась настолько сильной, что ступить на ногу не представлялось возможным. Пен повисла на своем спутнике, опираясь на левую ногу.

– Тебе больно, – констатировал он, грозно насупившись.

– Нет, просто… – Пенелопа вновь вскрикнула, беспомощно приподняв ногу. Она подпрыгивала на левой ноге, будто это помогло бы избежать боли. Но спазмы не отпускали. Правая икра болела, словно в нее беспрерывно вонзались десятки огромных игл.

– Икра болит? Сильно?

Пенелопа резко кивнула, покусывая губу. Габриэль опустил ее на землю и встал перед ней на колени. Не церемонясь, он приподнял полы ее юбки до уровня колен, чтобы осмотреть травму. Его прикосновения вызвали новую вспышку боли, но Пенелопа сдержала стон.

– Дыши, Пен, – сказал Габриэль, поймав ее взгляд. – Дыши ртом, вот так. – Он сделал несколько быстрых и резких вдохов.

Пенелопа повиновалась.

– Вот так, – одобряюще прошептал он. – Сконцентрируйся на дыхании.

– Я… пытаюсь! – тяжело дыша, простонала она, но боль не отпускала.

Габриэль начал осторожно массировать ногу. Пенелопа вскрикнула, запрокинув голову. Боль в какой-то момент показалась настолько сильной, что Пен подумала, что не вынесет этого. Но вдруг стало легче. Совсем чуть-чуть. Габриэль продолжал массаж, сжимая и потирая икру, и вскоре боль начала утихать.

Пенелопа расслабилась, наконец глубоко вздохнув. Боль отступала, сменившись совершенно другими чувствами. Знакомыми и чужими одновременно. И очень приятными.