— Перестань говорить об этом Лун Гуе, иначе даже бодхисаттва не сможет спасти тебя.

Зубастый паренёк стиснул зубы и, крепко заткнув горлышко бутылки, больше рта не раскрывал. В уголках его глаз выступили слёзы.

— Это для твоего блага, ты что, не слушаешь меня? — Не сумев напоить его, старуха забрала бутылку с вином, вытерла ему глаза и горько заплакала.

С тех пор, как говорят знающие люди, бабушка Цзю начала ощущать слабость и тяжесть в ногах; по-видимому, её смертный час был близок. Как-то раз она, споткнувшись, упала и не могла подняться. Она тревожилась о том, что, когда её не станет, некому будет таскать Зубастику рисовый суп. Как же сможет он выжить без её рисового супа?

И, действительно, бабушка Цзю больше не смогла подняться. Из уважения к её добродетели некоторые добросердечные люди продолжали приносить маленькому нищему кто тарелку супа, кто кашу. Они довели до конца доброе дело бабушки Цзю. Кроме того, они позвали врача и раздобыли несколько пачек лекарств, которые чудесным образом поставили Зубастика на ноги. На его лице остался тёмный рубец, придававший пареньку немного свирепый вид; и хотя теперь он хромал, из-за чего при ходьбе у него выпирали тощие ягодицы, он всё же появлялся на улицах, греясь на солнце, играя с муравьями, точа камни и беспрестанно зевая. Он сходил на могилу бабушки Цзю у реки и несколько раз поклонился ей до земли, оставив рядом несколько вывесок — «Прогрессивный детский сад», «Организация „Верность качества продукции“» и «Народное правительство города Хуацяо», — которые прежде использовал в качестве матраса.

После месяца с лишним, проведённого в Гуйчжоу, он обрёл множество новых способностей. Его пальцы теперь не боятся огня, а твёрдый череп может выдерживать удары палки. Он на учился есть землю. Подобрав кусок глины или чернозёма, он разжёвывает и проглатывает его. Это зрелище вызывает огромный интерес у детворы, которая обступает его со всех сторон, пялясь во все глаза. Не раз, не найдя подходящего комка глины, он ел битум и угольный шлак, похрустывая, словно жевал миндаль или бобы. Проезжий телевизионный репортёр, узнав об этом, захотел сделать целый выпуск об эдаком чуде и предложил зубастому попрошайке тридцать юаней, чтобы тот поел грязи перед камерой. Только когда Зубастик заревел, будто маленький ребёнок, и, подняв камень, пригрозил разбить камеру, репортёр с сожалением отказался от своей затеи.

Ли Тегуай, решивший стать агентом новоявленной звезды, погнался вслед за журналистом с криком:

— Добавь немного денег, дай двести. Если дашь двести, он поест земли!

Однако, пересчитав наличность, полученную от журналиста, и обернувшись, обнаружил, что Зубастик уже исчез.

Однажды в город приехала очередная группа иностранных туристов. На автостоянке сгрудилось множество больших и маленьких машин. Повсюду толпились и перекрикивались люди. Кудрявый мужчина средних лет в солнцезащитных очках, выйдя из белой машины, тут же был замечен Зубастиком.

— Вы знаете Лун Гуя? — Хромая, опираясь на бамбуковый посох, он подошёл и завёл обычную песню: — «Лун» как «богатырский конь Лунма», «Гуй» как «богатый»…

Мужчина, запирая багажник автомобиля, небрежно ответил:

— Это я. В чём дело?

Ответа не последовало.

На некоторое время воцарилось молчание.

Казалось, дело на этом и кончится. Однако затем, обернувшись, мужчина увидел, что Зубастик застыл как статуя. Лицо его побледнело, внезапно он затрясся всем телом и начал задыхаться, словно перед припадком. Мужчина, безусловно, счёл, что ему не повезло наткнуться на сумасшедшего. Он отскочил на шаг, махнул двум женщинам с другой стороны автомобиля и быстро зашагал по горной тропе, беспрестанно оборачиваясь.

Наконец Зубастик то ли захныкал, то ли засмеялся. Догнав мужчину, он спросил:

— Вы… Вы… Вы действительно Лун Гуй?

— Отойди! Я тебя не знаю.

— Вы должны знать мою сестру.