Она напряглась, шок отразился на ее лице. Я был с ней так нежен, как только мог. Я никогда не был так близок к кому-то во время секса, никогда не двигался так медленно, или пытался обратить внимание на выражение лица девушки, чтобы убедиться, что она в порядке.

— Два?

— У нас есть время. Я буду настолько нежен, насколько тебе будет необходимо.

Черт побери, и это была чистая правда. Если бы Ария нуждалась во мне, я бы пошел по ванильному пути на протяжение нескольких месяцев.

Ария улыбнулась так, что это прошло прямо через меня. Это был взгляд, который я хотел видеть, как можно чаще.

— Не могу поверить, Лука-Тиски Витиелло сказал «нежный».

Мои люди не поверят, если кто-нибудь скажет им, что я могу быть нежным. И мой отец, мой гребаный отец, он потеряет свое дерьмо. Он бы потребовал, чтобы я, блядь, вырос и избил свою жену до подчинения. Он никогда не поймет, что это не проявление силы издеваться над кем-то, кто не может защитить себя, кто-то, кто на самом деле должен находиться под вашей защитой. Мужчина должен знать, с кем должен обращаться бережно, а на кого давить.

Я коснулся щеки Арии и наклонился, бормоча.

— Это будет наш секрет.

Так и должно было быть. Никто не мог знать. Если мой отец сочтет Арию угрозой моей безжалостности, он ее немедленно убьет. Я бы покончил с его жалкой жизнью, показал бы ему, что та же садистская жилка, что и у него, глубоко проникла в мои вены, но это не спасло бы Арию.

С ней никогда ничего не случится. Во всяком случае, пока я жив. Я убью любого, кто посмеет причинить ей боль.

Ария кивнула, выражение ее лица смягчилось.

— Спасибо, что был нежным. Никогда не думала, что будешь.

— Поверь, никто не удивляется этому больше, чем я, — сказал я.

Нежность не была в моей природе, никогда, и я сомневался, что это когда-нибудь произойдёт, но Ария сможет это почувствовать.

Ария повернулась ко мне и прижалась к моему боку, положив голову мне на плечо. Я крепче прижал ее к себе.

Она тихо вздохнула, будто я сделал ей гребаный подарок за то, что она позволила мне быть рядом. Я легонько погладил нежную кожу ее талии, испытывая чувство спокойствия.

— Ты никогда не был нежным с кем-то?

Я разрушил свой мозг на мгновение в моей жизни, когда показал более мягкую сторону себя, но единственное воспоминание, которое я помнил, было, когда я был мальчиком в возрасте пяти лет.

Я застал свою мать плачущей в постели и подошел к ней, хотя мне не разрешалось входить в ее спальню. Я был напуган ее слезами и коснулся ее руки, чтобы она перестала плакать.