Обстановка в комнате была по-солдатски аскетичной. Мертвый командир лежал лицом вверх на узкой кушетке, тело его окоченело в агонии, тонкое лицо искажено, глаза выпучены, рот обезображен жуткой гримасой ужаса и боля.

Склонившись над телом, Джон Стар обнаружил и другие странные следы. Кожа в некоторых местах была сухой, затвердевшей, превратившейся в необычную зеленоватую чешую.

— Взгляните на это, — сказал он. — Похоже на химический ожог. И эта ссадина не могла быть сделана человеческой рукой. Может быть, веревка?

— Так ты, выходит, еще и детектив? — резко отозвался Эрик Ульнар, не переставая начальственно улыбаться. — Я должен предупредить тебя, что любопытство — очень опасная штука. Ну, что ты надумал?

— Сегодня ночью я видел нечто… очень страшное. Я думал, что видел кошмар. Огромный пурпурный глаз, глядевший в мое окно со двора, длиной в фут. Это было зло в чистом виде. Должно быть, кто-то приходил во двор и убил капитана, оставив эти следы. Отметину на горле человеческая рука не могла сделать.

— Непохоже, чтобы космос влиял на тебя благотворно, Джон, — в голосе Эрика Ульнара, кроме иронии, звучала резкая нотка раздражения. — Как бы там пи было, а это произошло, когда па часах стояла старая стража. Я собираюсь арестовать их для допроса.

Его узкое лицо было холодным.

— Джон, ты арестуешь Калама, Самду, Хабибулу и запрешь их в старом тюремном помещении под северной башней.

— Арестовать их? Вы уверены, сэр, что это нужно сделать прежде, чем они получат шанс рассказать…

— Ты злоупотребляешь нашим родством, Джон. Прошу помнить, что я твой начальник. А теперь единственный офицер, поскольку капитан Отан мертв.

Джон Стар перестал сомневаться. «Аладори, должно быть, ошиблась», — решил он.

Каждый из людей, которых он должен был арестовать, занимал отдельную комнату, выходящую окнами во двор. Джон Стар постучал в первую комнату. Ее открыл весьма элегантный темноволосый легионер, которого он перед этим видел на теннисном корте с Аладори Антар. Джей Калам был в халате и в шлепанцах. Его мрачноватое задумчивое лицо было усталым. Тем не менее, он улыбнулся вежливо и пригласил Джона войти. Это была комната культурного человека, обставленная скромно, но с большим вкусом — старомодная мебель, несколько прекрасных картин; оптифон, который наполнял комнату нежной музыкой. Стереоскопическая видеопанель показывала какую-то пьесу. Джей Калам вернулся в кресло, вновь занявшись созерцанием драмы.

— Прошу прощения, — начал Джон Стар.

Джей Калам остановил его едва заметным жестом.

— Пожалуйста, подождите. Это скоро кончится.

Не в силах отказать в такой просьбе, Джон Стар сидел, пока действие пьесы не закончилось. Джей Калам обернулся к нему — сдержанный, но внимательный.

— Спасибо, что подождали. Это новая запись, привезенная «Скорпионом». Мне хотелось посмотреть ее, прежде чем лечь спать. Но что вам угодно?

— Мне очень жаль, — начал Джон Стар. Он помолчал, подбирая слова, затем быстро добавил:

— Простите, но капитан Ульнар приказал мне взять вас под стражу.

В темных глазах промелькнуло удивление. Была в них и боль, словно он увидел нечто страшное.