Пока он сопел, разглядывал карту и синие ладони, пораженные загадочной болезнью, в игру вступал еще один "артист":

— Месье Непейвода!. Месье Непейвода!.. Как же так?! Это никуда не годится!.. Вы нарушаете нашу договоренность!.. — К торговцу и потенциальному покупателю подскакивал возмущенный господин. — Я, конечно, глубоко скорблю по поводу вашего неизлечимого заболевания, но ведь вы же обещали!..

Владелец карты в ответ гордо вскидывал голову, и глаза его еще больше наполнялись страданием, словно он собирался декламировать самые печальные стихи Семена Надсона.

Но вместо горестных поэтических строк звучал прозаически обвинительный монолог:

— Мне горько произносить это, но вы бесчестный человек, господин Мендельсон!.. Неделю назад вы приобрели у меня карту с обозначением клада у Лютеранского кладбища. При этом вы дали мне слово, что половину найденных сокровищ пана Вишневецкого передадите на содержание сиротского приюта. А два дня назад целый воз добытых вами драгоценностей отправлен из Киева в неизвестном направлении. Однако сироткам так ничего и не досталось…

От этих обличительных слов господин Мендельсон бледнел, хватался за сердце и сокрушенно бормотал:

— Простите… Простите, месье Непейвода… Я в самом деле совершил бесчестный поступок. Позарился на дом в Париже и на пятьсот десятин с винокурней под Херсоном. Мне теперь остается только…

Господин Мендельсон неожиданно обрывал свое покаяние, разворачивался и уходил — то ли кидаться с высокой кручи в Днепр, то ли стреляться, то ли вывозить киевских сироток в свой новый дом в Париже.

А ошарашенный недоверчивый селянин провожал горестную фигуру Мендельсона сочувственным взглядом.

Как правило, после такой душераздирающей сцены раскаяния, селянин соглашался приобрести карту. И давал обещание щедро поделиться найденным добром с сиротами, убогими и обездоленными.

Иногда перед встречей с продавцом аферисты запускали в дело гадалку.

— Постой, красавчик!.. Погоди, ласковый пан!.. — подскакивала она к намеченной жертве. — Не пройди мимо своего счастья и богатства!..

Гадалка смотрела с таким восторгом, а "золотое" монисто ее так сверкало на солнце, что пройти мимо не было сил.

— Не возьму, красавчик, с тебя денег за предсказание. Лишь прошу, когда оно сбудется, не забудь про меня. Подари одну тысячную часть сокровища, каким завладеешь через два дня. Высоко взлетишь и долго будешь счастливо парить, ненаглядный соколик! Главное — сейчас не пройди мимо своего счастья…

Селянин радовался, что у него не выпрашивают денег за предсказание, потому и верил гадалке.

Конечно, новоявленный владелец поддельной карты отправлялся на поиски сокровищ, стараясь не привлекать к себе внимания.

"Ночная темнота все скроет", — наивно полагал незадачливый кладоискатель. Но ошибался.

Едва его лопата вонзалась в землю, как один из продавших фальшивую карту, сообщал полиции:

— Господа! Какой-то подозрительный дядька яму копает. Добрый человек не будет по ночам этого делать. Видать, бомбист или фальшивомонетчик землю ковыряет…

Незадачливого кладоискателя забирали в околоток. Заветную карту он стражам порядка не показывал. Верил: пройдет немного времени, и ему снова удастся побывать в Киеве, и уж тогда наверняка, отыщет сокровище!..