– А я вам верю, – решительно кивнув и приложив руки к груди, заверила Охримова. – Но ведь в крепости и впрямь немного скучновато, а уж по зиме и подавно. Ну да бог с ними, с интендантами. Я так понимаю, вам надобно жилье?
– Я уже снял номер в ресторации, – осторожно заметил Темляков. – К вам же заглянул только засвидетельствовать свое почтение, потому что у меня и знакомых особых в городе нет.
– Ой ли, Сергей Григорьевич. Я так и без особого труда могу припомнить одну особу, которая будет крайне рада вашему появлению.
– Кхм. Вообще-то в мои планы не входило…
– И правильно. Не то, не дай господь, прознает Арина Ивановна, так ввек не отмоешься. Не надо смущаться, Сергей Григорьевич, я могу только одобрить ваш выбор. Открою вам секрет, Иван Петрович настроен по отношению к вам довольно благосклонно. Ну а уж с девушкой вы сами определяйтесь, потому как неволить ее он не будет.
Слушая слова вдовы, теперь уже Шейранов внимательно смотрел на нее, силясь понять, чем именно она руководствуется и как сама относится к подобному. Влюбленная женщина и уж тем более в зрелом возрасте – это очень серьезно. Настолько, что может сулить многие беды. Правда, при этом она еще может быть и самоотверженной. И похоже, здесь имело место как раз последнее. Варвара Петровна искренне желала добра возлюбленному, понимая, что сама не сможет связать с ним свою судьбу, и готовая довольствоваться малыми радостями.
– Спасибо вам на добром слове, Варвара Петровна.
– Надеюсь, вы правильно распорядитесь этой вестью. Вот только мне непонятно, отчего вы решили остановиться в ресторации, коль скоро у вас уже есть жилье, проплаченное на весь сезон. Ну чего вы так на меня смотрите, Сергей Григорьевич? Мне совесть не позволит допустить, чтобы вы несли лишние траты.
Сказано это было тоном человека, проявляющего искреннюю заботу. Правда, взгляд при этом красноречиво говорил о том, что лучше бы ему не отказываться, иначе наживет себе злейшего врага. А кто может быть самым страшным врагом? Правильно. Обиженная или, не приведи господь, оскорбленная женщина. Уж кто-кто, а Сергей Федорович это знал доподлинно.
– Признаться, я как-то позабыл, о том, что имею снятую квартиру.
– И совершенно напрасно. Не хватало мне еще обрасти славой нечестной квартирной хозяйки, бессовестно присваивающей плату за проживание. Так что будьте любезны уже сегодня перевезти вещи. Ваша комната в полном вашем распоряжении.
– Благодарю, Варвара Петровна. Уж простите за любопытство, но позвольте спросить…
– Да здесь они, здесь. И еще как минимум неделю тут пробудут. Курс лечения Веснины прошли, но доктора говорят, что им и климат здешний на пользу. Опять же Виктория Сергеевна загорелась желанием увезти с собой кизиловое варенье. Они с утра отправились на Машук, Марфа знает несколько знатных кизиловых деревьев.
– И что, сами собирают?
– Ну, Марфа им в помощь, да их слуги. А так, ведь куда приятнее сознавать, что вкушаешь собранное твоими руками.
– Вообще-то это несколько опасно.
– Ну, с этим никаких трудностей. Двое казаков за четыре рубля согласились их сопровождать. Да и не так уж у нас и опасно. Не первая линия, слава богу.
– Ну да. Об этом я как-то не подумал.
– Отвыкайте, Сергей Григорьевич. А то гляжу, вы словно в битву собрались, – намекая на снаряжение, которым он был обвешан с ног до головы, произнесла Варвара Петровна.
– Нда. С этим я, пожалуй, и впрямь не перестарался.