Он улыбнулся так самодовольно, что она прикусила язык и отвела глаза, пытаясь не улыбаться, министр тихо рассмеялся, наклонился к её уху и шепнул:
— И так будет всегда.
Она отодвинулась и потёрла ухо ладонью — показалось, что он к нему прикоснулся. Посмотрела на министра с намёком, что кое-кто тут ведёт себя как дурачок малолетний, спросила:
— Не страшно?
Он фыркнул:
— Откуда страх там, где нет крыши? — Она укоризненно покачала головой и отвернулась, он с улыбкой сказал: — Пожелайте мне удачи, я иду сражаться за мяч с толпой молодых энергичных балбесов.
— Удачи.
— И Эрику с Артуром, у меня и так людей не хватает.
— И им удачи. А что за внезапное регби?
— Тренировочный лагерь школы спецкорпуса, в оплату за практику Барта. Я там прочитаю пару лекций по тактике малых групп, проведу пару тренировок, дам своих специалистов для практики и узкоспециальных лекций, и поиграю в регби, просто в качестве отдыха.
— Хороший отдых, — улыбнулась Вера, он немного помрачнел:
— Я бы вас взял с собой, но там полторы сотни непроверенных людей, это опасно.
— Я понимаю. Счастливо, — она кивнула на прощание и ушла первой.
7.41.3 Ателье "Летиция"
На этот раз ей приготовили обычный карнский костюм, довольно скромный и неприметный, она была рада — хоть собаку можно будет потискать, без страха вымазать бесценный шёлк. Док проверил её на яды и болезни, благословил и отпустил, наказав принести кексиков и обязательно сухариков, она пообещала.
На улице было пасмурно и мрачно, ветер завывал так, что иногда было тяжело идти, она в который раз подумала, что надо тренироваться, иначе её действительно скоро ветром носить будет, какие там дуэли.
В ряду с конской упряжью она опять засмотрелась на украшения и разные заклёпки, опять пообещала себе заняться Мошиным ошейником прямо сегодня, и пошла в сторону ателье "Летиция".
За скромной дверью оказалось тепло и уютно — обшитые деревом стены, массивная деревянная стойка, кресла и пуфы, на одном из них седой старик примерял сапоги, вокруг скакали родственники и продавцы, помогали, он раздумывал. Из-за стойки Вере улыбнулся рыжий голубоглазый здоровяк, конопатый настолько, что чистой кожи было меньше, чем пятен, он ей сразу понравился. Она поздоровалась и спросила:
— С кем я могу поговорить о женском белье?
Он жестом пригласил её за собой и повёл к двери, за которой стрекотали швейные машинки и звонкие женские голоса, открыл и очертил щедрым жестом два ряда рабочих столов и десяток работниц, предложил: