Это был жилой этаж. Седьмой, судя по номерам квартир. Двери лифта закрылись.

– У меня идея, Бэрр. Почему бы нам не спуститься по лестнице? Когда некуда будет идти, это и будет подземная стоянка.

– Давай. Мы доберемся до твоей машины, и я поеду с тобой, Холли. Что-то не хочется больше здесь жить.

– Завтра мы оба будем хохотать над собой, Бэрр. – Холли через силу улыбнулась. – Вот увидишь.

– Да. Конечно.

У двери «семьсот семь» висела прядка паутины, которая качнулась от движения воздуха, когда они проходили мимо.

– Аварийные лестницы разве не около лифта? – спросил Бэрр. – На моем этаже – рядом.

– И на моем. Мы их, наверное, проскочили. Пошли дальше, и мы снова к ним выйдем.

Их шаги подымали взрывчики пыли.

– Стоп! – скомандовала Холли. – Тихо! – Они застыла – Я что-то слышу. Прямо впереди, за углом.

Бэрр передвигался широкими шагами. Холли почти бежала за ним, пока они не увидели человека в уродливом черном шлеме. Он что-то рисовал на стене. Завидев людей, незнакомец бросил кисть рядом с подтекающей банкой краски и поковылял от них по коридору.

– СТОЙ! – Бэрр гаркнул, как на параде в Военноморской академии. Мужчина остановился и обернулся. Шея его гнулась под весом огромного шлема. Вокруг красных воспаленных глаз темнели синяки. И плечи, и ключицы, и острые локти выпирали из заляпанной краской с потеками пота белой рубашки. Он ждал с поднятыми вверх дрожащими руками.

– Это же Хэрри, а? – сказала Холли мягко. – Хэрри Сэйлия?

Мужчина кивнул. Шлем сместился. Руки дернулись, чтобы его поправить.

– Что случилось, Хэрри? – спросила Холли. – Что ты делаешь? Что тут происходит?

Хэрри тряс головой как немой.

– Посмотри-ка сюда, Холли, – показал Бэрр.

На шикарных шелковистых обоях были намалеваны косматые красные буквы.

«ОСТОРОЖНО. ОНО. НИКАКИХ ДОМАШНИХ ЖИВОТНЫХ. НИКАКИХ РАСТЕНИЙ».

Краска еще не высохла. Бэрр заставил свой голос смягчиться: