– Не стоит, наверно, просто пара жмуров к решетке подлезла… Если что-то серьезное, то тревогу поднимут…

Я вновь спокойно сел, а он долил стаканы. Один накрыл куском черного хлеба и оставил в покое, а один протянул мне.

– За тех, кто не снами, – сказал он и выпил залпом весь стакан.

Я не стал отказываться, боясь оскорбить человека, да и память ребят почтить и в самом деле стоило. Поднеся стакан к носу, я понял, что там медицинский спирт… Что же он с моим желудком сделает? Успокаивая себя тем, что здоровье в нынешних условиях мне вряд ли понадобиться, я глотнул.

После этого глотка глаза заслезились, и возникло такое ощущение, словно мой желудок вытряхнули наружу и набили раскаленным битым стеклом. Я подавился и закашлялся, прикрыв рот ладонью, чувствуя, что сейчас умру от этой гадости. Никогда не пил и привыкать не собирался.

Майор что-то шепнул насчет «слабого желудка», но в целом было похоже, что я поступил так, как надо.

– А теперь к делу, – сказал он, протягивая мне кусок черного хлеба на закусь.

Шумно выдохнув, я выложил все как есть, не стал ничего скрывать.

– И мне и вам известно, что военные сейчас – единственные, кто хоть на что-то способны. Без вашей помощи здесь никому долго не протянуть. В том числе и нам. Я прошу, нет, я даже умоляю, чтобы вы нас взяли к себе. Без вас мы все рано или поздно погибнем. Надежда у меня только на вас. Мы можем вернуться на радиостанцию, но когда уезжал, положение там было еще хуже, чем у нас сейчас. Мы согласны на все ваши порядки. Единственное, у нас есть несколько небольших условий. Первое – мы один отряд, поэтому не надо нас разбивать по различным подразделениям. Второе – нам нужно оружие и техника. Возьмем все, что дадите – снарягу, патрону, стволы, транспортеры…

– Ну и ну… – покачал головой майор, – губы-то раскатал… А грелку под матрас и кофе в постельку не надо… Насчет твоей радиостанции, наши люди уже там укрепились, у твоих приятелей там совсем плохо было, мертвяки по всему зданию бродили. Так что и там проблемы. А начет твоих условий – люди нам очень нужны, поэтому вас мы возьмем обязательно. Насчет снаряги – извини, но с такой самостоятельностью ты не протянешь. Сделаем знаешь как… У тебя ведь не все бойцы… Этих записываем в беженцы, а остальных записываем в отдельный отряд и приписываем к одному из подразделений. Так лучше?

Я позволил себе улыбнутся. Тем более я вспомнил про тех людей, что подхватили на посту. Без них можно было спокойнее обойтись. Им я ничего не должен, с самого начала договорились довезти до Театральной, а там пускай сами разбираются.

– Нет, без грелок можно обойтись. А вот от пары БТРов я бы не отказался. Автобусы то только в мироне время хороши, а сейчас грозят перейти в разряд гроба на колесах.

– И что? Насчет остального согласен?

– Конечно, но я хочу, чтобы люди сами решили такой вопрос, кто хочет остаться, а кто решит уехать. Это вполне законно, как я считаю. Тираном я становиться пока не согласен. Взамен обещаю самостоятельный боевой отряд… Тем более мне сказали на Театралке, что техники у вас и так больше чем надо…

– Техники много не бывает, – отрезал майор, – а вот с людьми у нас и так полная проблема. Даже добровольцев толком набрать не можем. Вот тебя я в деле уже видел. И надеюсь, что ты такой есть на самом деле. А вот другие… Нет, вот сам представь… Мы его вытащили, привезли в безопасное место, просим помочь… А он требует «работу по специальности»! Можешь поверить? Ладно, если он там еще слесарь или электрик… А вот если он менеджер среднего звена? Куда его запихать?! Просто иной раз достанут окончательно…

– Товарищ майор, не увиливайте от темы. Вы мне дадите технику?

– Дам, успокойся. Получишь у меня БТР и грузовик крытый. Устроит…

– Да не совсем…

– Я не спрашиваю, а сообщаю.

Я пожал плечами, но спорить не стал. И так последняя соломинка.