Мы можем сделать и другие выводы из непроизнесенной и ненаписанной истории тайных служб. К примеру, почему вдруг было расформировано в 1945 году британское Управление специальных операций? Одна из версий гласит, что соперничество между УСО и Секретной разведслужбой достигло пика, и после выборов 1945 года СРС убедила новое правительство расформировать УСО. Но мы знаем, что, когда распускали другие подобные организации, они не исчезали бесследно. Госсекретарь США Генри Стимсон распустил Черную комнату в 1929 с бессмертными словами «джентльмены не читают письма друг друга», но это не помешало секретам Черной комнаты оказаться в камере № 3416 склада боеприпасов, чтобы лечь в фундамент новой армейской службы РРТР.

Британские правительства менее откровенны: многие из тайн Уайтхолла хранятся в коробках, открыть которые позволено лишь через сто лет после описанных в них событий. Но мы можем предположить, что такие же обломки УСО пережили конец войны, – так же, как мы знаем, что многие секреты дешифровщиков из Блетчли-парка попали в Челтнем, в руки нового (и по названию не очень важного) Центра правительственной связи. УСО плотно занималось борьбой с нацистами во время Второй мировой войны; и, если Аненербе СС хранило какие-то жуткие тайны, маловероятно, что последующие обладатели этих знаний присоединились к коллегам, ушедшим в отставку после войны.

Кое-что можно экстраполировать из быстрого роста разведслужб после 1945 года. В 1930, когда Уильям Фридмен стал первым начальником службы РРТР в США, наследница Черной комнаты получила всего трех сотрудников. К 2000 году «Крипто-Сити» – штаб-квартира АНБ в Мэриленде – достигает 32 000 постоянных работников и получает годовой бюджет в семь миллиардов долларов. Центр правительственной связи (ЦПС) – британский аналог АНБ – намного скромнее, его бюджет исчисляется всего лишь сотнями миллионов. Информация – это сила и власть, и эти спецслужбы собирают ее без особых финансовых ограничений и пристального внешнего контроля. Мы можем заключить, что даже относительно маленькая старомодная группа оккультной разведки из 1945-го разрослась бы за прошедшие годы и стала крупной организацией с большим центральным офисом или, быть может, несколькими разбросанными по стране центрами.

И это наконец приводит нас обратно в Прачечную. Она стоит в самом центре темной паутины, на стыке паранойи и государственной тайны с одной стороны и стремления к знанию с другой. Хранители темных тайн, которые грозят утопить мир в кошмарах, чьи уста закрыты столь же надежно, сколь их архивы. Чтобы получить хотя бы приблизительное представление об их деятельности, нужен везучий трикстер, безбашенный хакер вроде Боба, достаточно любопытный, чтобы засунуть нос туда, где ему не положено быть, и достаточно умный, чтобы потом объясниться и избежать наказания. Когда-нибудь Боб повзрослеет, уразумеет чудовищную ответственность, связанную с его работой, заткнется и прекратит раскапывать секреты. Но до тех пор давайте пойдем за ним, нашим беспокойным проводником, по коридорам Фабрики Страха.

Когда я писал «Каталог Катастрофы», мой друг Эндрю Уилсон (рецензент в «Скотсмене») многократно мне повторял: «Ради всего святого, не читай „Провозглашение“ Тима Пауэрса, пока не закончишь роман!»

Пауэрс замечательный писатель, и в «Провозглашении» он рисует таинственный мир, удивительно похожий на мир «Каталога Катастрофы». Сходство поразительное: отдел УСО, который пережил конец войны и десятилетиями независимо работает в области оккультных угроз, и даже главный герой, который бросает вызов сверхъестественному ужасу вместе с группой спецназа.

К счастью, я послушался Эндрю. Он был прав: если бы я прочел «Провозглашение», оно бы совершенно выбило меня из колеи. И это было бы очень печально, потому что тональность и характер двух романов совершенно различны. «Провозглашение» следует, наверное, читать как оммаж Джону Ле Карре, а перспектива «Каталога Катастрофы» ближе к Лену Дейтону через Нила Стивенсона. «Провозглашение» – о выходе из боя, об отказе от прежних обязанностей; «Каталог Катастрофы» скорее роман взросления в мире теней и призраков. «Провозглашение» – о спецслужбах, которые вели Большую игру; «Каталог Катастрофы» – о шпионах, которые дрались в чародейской войне. Эти два романа достаточно далеки друг от друга, чтобы рассматриваться порознь. Скажу вам только, что, если вам понравилась эта книга, вам, скорее всего, понравится и «Провозглашение».

Примерно через полгода после переполоха из-за «Провозглашения» другой мой друг сказал: «А ты никогда не слышал про „Дельта-Грин“?»

Я раньше увлекался ролевыми играми, но уже двадцать лет как отошел от этого. Так что был совершенно не в курсе изданий «Хаосиума». Выяснилось, что ужасы Лавкрафта упали в плодородную землю (или болото) и породили игру «Зов Ктулху». В ней игроки проходят тот или иной сценарий в сеттинге двадцатых годов, раскрывая диковинные загадки, прежде чем нечто жуткое высосет им мозги через ушную трубочку. «Дельта-Грин» – это почти легендарное дополнение к «Зову Ктулху», которое переносит мифологию Лавкрафта в современность. И там есть некая спецслужба, которая пытается предотвращать прорывы ужасов из других изменений… звучит похоже?

Все, что я могу сказать в свою защиту – нет, я не слышал о «Дельта-Грин», когда писал «Каталог Катастрофы». У этого дополнения такая характерная американская атмосфера, что «Каталог Катастрофы» явно с другой полки. (Что странно, потому что тональность, если не суть, в нем намного ближе, чем, например, в «Провозглашении».) В общем, скажу только, что «Дельта-Грин» меня почти заставила снова взяться за кубики.

Чарльз Стросс

Эдинбург

Апрель 2003