— Жора, не парься — ответила Наташа — У тебя будет возможность реабилитироваться. Тем более, что именно сейчас цель была сугубо утилитарная, где-то даже медицинская, и мы ее достигли. Ну, теперь-то пойдешь купаться?

— Теперь придется — заранее содрогнулся Жора. — Блин, как же я не люблю холодной воды….

— Давай, вставай неженка — хохотала Наташа, протягивая Жоре руку — давай вдвоем плюхнемся.

Деваться было некуда, Жора встал, и обреченно побежал вместе с Наташей в воду.

К его удивлению озерцо оказалось довольно теплым. Обожгло, конечно, сначала, но потом Жора привык, и не без удовольствия поплескался вместе с Наташей в неглубокой воде посереди водоема.

Глубокий смысл Наташиного поступка он оценил, когда они, лязгая зубами, вернулись на берег. Жора уже вполне спокойно смотрел на одевавшуюся Наташу и никаких греховных мыслей у него не возникло.

— Иногда женщинам лучше доверять — философски решил он, облачаясь в свои одежды мексиканского повстанца.

— Ну что, Георгий, теперь-то мы с тобой квиты? — резвилась Наташа, одевая камуфляж. — Все разглядел?

— Только общий план — парировал Жора — мне нужны подробности.

— Будет, будет у тебя время разглядеть подробности — веселилась девушка — Пошли уж, Ромео.

— Нет, давай сначала перекусим — Жора достал мачете Михалыча, и легко располовинил банку.

— Ни фига себе — удивился Жора — из чего Михалыч делает эти ножики? Сами режут…

Он быстро сделал несколько бутербродов с толстыми ломтями консервированной ветчины.

— Я видела — с набитым ртом сказала Наташа — он подшипники разделывает, и потом кует.

Тут Жора очередной раз подивился гримасам судьбы — еще несколько дней назад он влачил довольно жалкое существование. Была работа, скорее раздражающая, чем привлекающая. Были девки-хохлушки из обслуги, которых охранники передавали друг другу, словно прочитанные книжки. Периодически друзья-коллеги вытаскивали его в какой-нибудь клуб или кабак. В заведения подобного рода он ходил неохотно, они ему надоели за то время, что он поработал ресторанным «лабухом» — даже тамошний специфический запах, состоящий из смеси перегара, табачного дыма, парфюмерии, еды и всякого прочего — его несказанно раздражал. Несколько раз он ходил за компанию в казино — но этот вид досуга его тоже не впечатлил — Жора был абсолютно неазартен.

А сегодня он сидит нагишом рядом с шикарной девушкой, которой овладел пять минут назад, где-то на острове в Карибском море, да еще в непонятно каком времени… Он мечтательно зажмурился, набив рот ветчиной с хлебом.

— Ну хватит гримасничать, словно мартовский кот — Наталья встала в полный рост и, совершенно не стесняясь своей наготы, начала одеваться.

— Давай, теперь уж окончательно все точки расставим… — сказала она. Достав из своей сумки пластиковую бутылку с водой, Наташа напилась и передала ее Жоре. — Мы, медики, как никто другой осознаем — насколько тонка ниточка, на которой висит жизнь человеческая, как нужно дорожить каждой секундой прожитой жизни. Именно отсюда растут ноги кажущейся распутности врачей, и их профессионального цинизма.

Сразу, во избежание недомолвок, хочу тебе рассказать — до тебя я здесь была раза три с Михалычем… Нет-нет, у меня ничего с ним не было — сказала Наташа, увидев изумленную реакцию Жоры. — Ну да, а что? Голенькой я купалась в стороне от лагеря, дальше по берегу. Знаю — подглядывал он за мной в подзорную трубу. Я даже туда-сюда поворачивалась, чтобы он все мог рассмотреть в деталях — ну, раз уж так ему интересно. Но что-то большее — она покачала головой. — Михалыч же трепло и балабол. Да мне тетя Аня, жена его, потом дома точно башку бы оторвала, и оправданий никаких не послушала. И правильно бы, кстати, сделала…

— А если бы Михалыч не треплом оказался?